Kami-sama Hajimemashitе

[Yaoi Trio]

В коем то веке фанфик!
Автор: Fleri
Бета: Chizuru-Neko
Фэндом: KAT-TUN, Kis-my-ft2
Персонажи: Kamenashi Kazuya/Fujigaya Taisuke/KAT-TUN
Рейтинг: NC-17
Жанры: Яой, Романтика, Флафф, Фэнтези, Повседневность
Предупреждения: OOC
Размер: Макси
Статус: закончен

Доброе утро, Каменаши-сан. Проснулись?... У вас новая работа. Знаете, наш император куда то пропал, не могли бы вы временно поисполнять его обязанности? … Нет?... Слишком сложно? Вы слишком заняты?... О, простите, вы уже в нашем мире.


Ну и парочка видео))) Для радости.
Kamenashi Kazuya -



Fujigaya Taisuke -




еще хочу поблагодарить двух девушек за создание обложек: Chizuru-Neko и Kang Kat. Девочки! Огромное вам спасибо!!!

Comments

[Yaoi Trio]

Глава 1. Пробуждение.

- Ками-сама, Ками-сама…
Чей-то совершенно незнакомый, робкий голос донесся до Казуи сквозь дымку сна.
«Что происходит?» - подумал он, ворочаясь.
Лежать было определенно удобно. Помнится вчера, или все-таки сегодня, вернувшись поздно ночью, он уснул на диване, только лишь смог скинуть с себя всю одежду и, кажется, даже забыл укрыться, но почему-то чувство такое, что сейчас он укрыт.
Каменаши поежился, не холодно, он действительно укрыт. И показалось ему, что лежит, словно на облаках. Постельное белье было мягким, нежным, почти невесомым, так же как и ложе, это походило на облачно-пуховую перину. Сладко зевнув, Казуя потянулся.
- Как же давно я так не высыпался… - произнес он, улыбаясь.
- Ками-сама… - снова послышался голос, услужливый и лилейный, что аж дурно стало.
- Солнышко уже высоко светит, Ками-сама… И подданные у дворца собираются на имперский суд.
Казуя даже не понял сначала, что это обращаются к нему, а поняв, опешил.
- Что? – вскрикнул Каме, резко садясь и распахивая свои лисьи глаза.
Периферическим зрением он увидел, как взметнулись вверх бело-синие одежды, а потом послышался гулкий удар головы об пол.
- Простите, Ками-сама… - голос потревожившего его стал очень напуганным.
«Бред какой-то, - подумал Каменаши. – Что за бред?»
Он опустил босые ноги на пол и ступни утонули в мехе. На полу у кровати определенно лежала какая-то шкура. Казуя от такого пробуждения был на столько офигевшим, что не сразу сообразил оглядеться, точнее не сразу сообразил сообразить где он находится. А находился он явно не у себя дома. Скорее, могло показаться, что он снимается в какой-то очередной дораме. Только вот припомнить он не мог, что предлагали ему роль в историческом фильме.
- Бред! – повторил он вслух.
Человек, разбудивший его, все еще лежал ниц рядом с кроватью. И выглядел как раз, словно из дорамы.
- Я уработался… - произнес Каме тихо. – Наверное, надо сделать перерыв.
- Ками-сама… - подал голос, пресмыкающийся в кимоно. – Нельзя перерыв, вы можете и меня казнить, но пожалуйста, выслушайте. Вы не можете пренебрегать своими обязанностями правителя.
- Что? – взвизгнул Казуя. – Какими обязанностями?
- Правителя Японской империи.
Далее был провал. В мыслях, чувствах и сознании.

«Мне приснился сон… - подумал Казуя, потягиваясь в кровати. – Приснился полный бред, наверное, и, правда, надо отдохнуть…»
- Ками-сама… - послышался робкий голос. – Вы пришли в себя?
- Что? – он снова вскочил.
Казу понимал, что сейчас ведет себя совершенно для него нетипично, но шоу «Скрытая камера» начинало раздражать.
«Какого дьявола меня притащили сюда спящего, чем накачали, прежде чем перевезти?»
Пресмыкающийся снова брякнулся вниз, весьма в японских традициях, сидя на коленях, долбанувшись головой об пол, выставив руки положенные на пол ладонями вниз вперед.
- Все в порядке. – Произнес Казуя.
Он все же решил осознанно оглядеться. И получалось, что он и, правда в японском дворце, очень красивом, богато обставленном.
«Что там говорил пресмыкающийся? Что-то про империю».
Казу нахмурился, а потом вдруг до него дошло. Что стоит он у кровати голый, а существо на полу боится даже голову поднять.
- Мне надо одеться, – заявил он, но шкафа по близости не было.
Пресмыкающийся поднялся, но спины не разогнул и головы не поднял.
- Утреннее омовение, - прокричал он. – Ками-сама, у вас сегодня плотный график.
- Ну вот, началось… - вздохнул Казуя, садясь на кровать, и, закутываясь с шелковое покрывало. – А без графиков нельзя?
- Нет, Ками-сама… после омовения, одевания и завтрака вам предстоит императорский суд. Ваши подданные заняты подготовкой к празднеству, солдаты ждут вас на тренировке, у вас так много дел, что вы забыли даже о своем любимом наложнике…
- Что? – росшее возмущение теперь просто зашкаливало. – Какой такой наложник? – закричал Казуя, вскакивая и хватая пресмыкающегося за грудки, и, начиная его трясти. – Какую чушь ты вообще несешь?
«Нетипично, просто нетипично для меня… - думал он между делом. – Такое поведение мне явно не свойственно. Это всего лишь один из стаффа или актер. Меня просто разыгрывают».
Человек в бело-синем кимоно между тем бледнел, серел, становился под цвет своей одежды и кажется, был готов умереть тут же.
Казуя отпустил его, понимая, что сейчас дает волю своим чувствам и снова сел на ложе, закутываясь в покрывало.
- Любимый наложник, значит… - буркнул он.
Двери в имперские покои распахнулись и вошли несколько женщин в кимоно, передвигаясь гуськом, прямо истинные японки. И где таких нашли? Выглядели они потрясающе; ухоженные, благоухающие, молодые, не шли, а плыли.
- Для утреннего омовения государя все готово. – Произнесла первая гусыня.
Почему то по-другому Каме их назвать и не мог.
«Ну, утреннее омовение, значит, утреннее омовение», – подумал Казуя, поднимаясь и все еще кутаясь в покрывало.
Гусыни тут же согнулись в низком поклоне и попятились назад к двери, так же, как и пресмыкающийся, который немного хоть и оклемался, но трясся, как осенний лист на ветру. Только вот куда идти, Казуя не знал. Но так как глупым мальчиком он не был, то просто последовал за процессией пятившихся гусей.
Дойдя до соседнего помещения, он оказался в просторной ванной комнате, с круглой ванной, которая больше напоминала маленький бассейн, чистейшая вода благоухала ароматами лотосов. Цветы которых плавали на поверхности. Женщины гусыни завязали рукава своих кимоно, двое из них вошли в воду и стояли ожидая Казу с мочалками и жидким мылом в фарфоровых флаконах.
«Скинуть с себя покрывало и зайти в воду?» - Казуя очень сильно смутился.
Он стоял, не решаясь этого сделать.
- Ками-сама… - пресмыкающийся снова согнулся в поклоне. – Может быть, позвать для омовения вашего любимого наложника? – спросил он лилейным голосом.
«Наложника? Парня?»
- Да! Да! – произнес он.
- Женщины, позовите любимого наложника его императорского величества для помощи в утреннем омовении и двух евнухов.
«Что? Император? - пронеслось в голове. – Если и шоу, то весьма не плохое».
Мысли в голове Казуи менялись одна за другой. Женщины пятясь, покинули ванную комнату, и Каменаши остался лишь с пресмыкающимся. Ожидая, Казуя начал разглядывать отделанное мрамором помещение, заодно ища камеры. Но не скрытых, не явных видно не было.
Вошел еще один пресмыкающийся, с подносом в руках.
«Как так можно ходить и не проливать?» - подумал Каме, смотря на фарфоровую чашку. Ее содержимое почти не плескалось.
«Вот это мастерство…»
Мужчина с подносом остановился рядом с Казуей и, встав на колени, поднял поднос, предлагая утолить утреннюю жажду. Как и все, не поднимая головы, не смея даже взглянуть. Парень взял чашку и сделал глоток. Белый чай был потрясающе-вкусный и Казуя довольно улыбнулся.
Но не успел он сполна насладиться, как из-за дверей раздался мужской голос:
- Любимый наложник императора прибыл для совершения утреннего омовения.
«А оповещать всех вокруг об этом обязательно?» - подумал Каменаши, но не успел он возмутиться вслух, как в ванной комнате появилось существо.
Нет, конечно же, это был человек, и как говорилось ранее, это был даже парень.
«Но кимоно-то почему женское?» - подумал Казуя.
Хотя, разглядывая наложника снизу вверх, он понимал, что это что-то скорее фентезийное, чем классическое японское, но безумно красивое. Хотя нет, наверное, герои фентезийных дорам носят нечто такое, смесь кожи, истории и современности.
«Классика жанра…» - подумал Казуя, усмехнувшись, а потом взгляд его остановился на лице наложника.
- Фуджигая? – ошалело произнес он.
«Не верю глазам своим!» - пронеслось в голове.
Но это и правда был Тайске. Такой же, как и раньше, девчонка девчонкой, только волосы сейчас были намного длиннее, и мордашка, кажется, более светлая.
Щеки Фуджигаи пылали от смущения, если еще до возгласа Каменаши он ели на ногах стоял и боялся глаз поднять, то услышав знакомый голос, ему явно полегчало, он даже обрадовано улыбнулся и пошел на встречу Казуи.
Каменаши смотрел на кохая, тоже счастливо улыбаясь.
«Слава богу, я не один в этом безумстве».
Семенящие за Тайске евнухи остановили его у бассейна и стали снимать верхнее кимоно.
- Зачем одевали если все равно снимать? – спросил Фуджи тихо, но евнухи лишь молча кланялись и продолжали разоблачать парнишку, пока тот не остался лишь в одном белом кимоно.
«Одели прям как императрицу». – усмехнувшись, подумал Казуя.
Сам он все еще стоял у ванны, закутавшись в покрывало.

[Yaoi Trio]

- Что тут вообще происходит? – спросил Казуя шипя, когда Фуджи подошел к нему почти в плотную и, взяв за руку, повел в ванну. – Как ты подвязался на все это?
В глазах Тайске появился страх.
- Каме-семпай… - прошептал он. – Я сам испугался, когда меня разбудили сегодня утром.
Пресмыкающийся в это время стянул у Каме покрывало и застыл, смотря на его приподнявшееся императорское достоинство.
- Ками-сама… - пролепетал он. – Вы еще не совершали утреннее излияние? Сосуд для императорской жидкости! – затребовал он.
Казуя жутко смутился, а Фуджи закусил губу, ели сдерживаясь, чтобы не засмеяться.
Евнух принес золотой сосуд почти круглый, со странной уходящей в бок трубкой и с краном-дозатором внизу с боку. Каменаши залился пунцовым румянцем, а Фуджи упал на колени, одной рукой упираясь в мраморный пол, а другой, зажимая рот. Безудержный хохот рвался наружу, он аж заплакал от напряжения, стоял тяжело дыша.
Происходящее в ванной явно вызвало у слуг переполох. Что творилось в их мыслях ни Казу, ни Фуджи прочесть не могли, но все трое попадали ниц, послышалось лишь бряканье золотого сосуда с непонятным, точнее весьма понятным предназначением и гулкий стук голов о мрамор.
- Выйдите все! – прохрипел Каме, сверкая глазами в сторону слуг.
Те на карачках поползли из ванной, когда помещение опустело, Тайске поднял на Казую глаза полные слез.
- Что смотришь? – спросил Каме. – Ржать хватит!
- Я и не пытался… - пролепетал Фуджигая, но все же расхохотался.
- Ты знал об... ЭТОМ? – спросил Казуя. – Черт! Здесь даже писсуара нет.
- Не знал… - на выдохе произнес Тайске. – Честно не знал, – ладошками он вытирал мокрые глаза.
- Отвернись, – почти приказал Каменаши. – Кроме как в это, – он ткнул пальцем в золотой сосуд. – Сходить-то и не куда.
Фуджи кивнул и отвернулся, он сидел на полу и все еще хихикал, а когда жидкость зажурчала в золотой сосуд, так и снова закрыл рот руками дабы сдержать очередной приступ хохота.
- Почему среди всех только ты нормальный, а эти, словно либо с другой планеты, либо из прошлого? – спросил Каме, справляя малую нужду.
- Каме-семпай, я не знаю… - честно ответил Тайске. – Я очень испугался, когда проснулся в совсем незнакомом месте. А потом, уже подумывал с собой покончить, когда мне заявили, что я наложник императора, – он содрогнулся от воспоминания. – Порывался сбежать, только куда.
- Понимаю, я так вообще сознание потерял, – признался Казуя.
- Я слышал об этом, – парнишка тяжело вздохнул. – Весь дворец на уши встал.
- Что вообще происходит? – спросил Казу, отставляя сосуд. – Надо помыться, и желательно пока тут только мы.
Он обвел глазами ванную комнату.
- Нет, они что, шутят что ли? – раздраженно заявил Каменаши. – Тут нет ни ведра, ни черпака, не мочалки, они все унесли!
- Надо их вернуть, – Фуджигая поднялся на ноги.
- Не смей! Я сам помоюсь!
- Ты вообще их видел? – решил напомнить ему Тайске. – Если ты сделаешь это ОДИН и САМ, они же пойдут жизнь самоубийством кончать.
Казуя нахмурился.
- Зови, пускай моют. Но согласись, это… - он развел руками, – не традиционные японские бани.
- Да знаешь ли… - Фуджи фыркнул. – Тут всё несколько не… традиционно.
Тайске пошел звать евнухов назад. Казуя же стоял у ванны по-прежнему красный, как рак.
- Ками-сама… - пресмыкающийся снова рухнул на пол. – Ками-сама чем-то не доволен?
- Хочу побыстрее помыться и позавтракать, – ответил Казуя, он решил, что пора со всем этим заканчивать и побыстрее.
В ванную комнату вошли еще несколько евнухов с купальными принадлежностями, принесли деревянный резной стульчик, куда Каменаши сел, и слуги вокруг него завертелись. Евнухи вымыли Казуе голову, спину, ноги, но вот императорского нефритового дракона предстояло мыть как раз Фуджигае. Поняв это, Тайске залился ярким румянцем, в принципе, так же как и Казуя.
- Я сам, – буркнул он.
А евнухи снова стали биться головой об пол, причитая, на что им такое наказание.
Оба парня сейчас очень хотели сквозь землю повалиться, чтобы не испытывать позора. Но кажется, по этому поводу парились только они, потому что для всех, кто был в ванной комнате, это омовение было весьма обычным. Каменаши хмуро посмотрел на Фуджи.
- Ну, либо ты, либо они, – сказал он. – Поэтому лучше ты.
- Я буду нежным, – произнес Тайске, тихо не зная, то ли ржать, то ли скулить, то ли пойти и утопиться в этой ванне.
Фуджигае стоило большого труда пересилить себя, взять мочалку и мыло, сесть перед Казу на колени и взять его член в руки. Пальцы дрожали, а сам он залился густой краской. Тут уж было не до смеха. Фансаб конечно фансабом, ну вот ТАК! Это было выше его сил. Тайске никогда бы ничего такого себе не позволил. Он вообще считал Каме святым, почти богом. И, кажется, тут его богом считали все. Парнишка закусил губу и стал мыть Каме.
«Чего мы все вчера нанюхались или обкурились? Или это была атака террористов?» - думал Фуджи.
О нечто похожем стал думать и Каменаши. Он сам бы хотел провалиться сквозь землю, а лучше вернуться назад, на свой диванчик. Проснуться замерзшим, в неудобной позе. Но у себя дома! В родном Токио! Услышать звонок с самого утра, чтобы менеджер сказала, что Казуя опаздывает…. Тут мысли оборвались. Ощущения, кстати очень приятные ощущения от прикосновения нежных пальчиков Фуджи были весьма реальными, на бред не походили, особенно, когда от прикосновений член начал слегка напрягаться. Оба, и Фуджи и Каме снова жутко покраснели. Точнее, Каменаши снова покраснел, а Тайске стал попросту пунцовым, увидев эрекцию семпая. Казуя зажмурился и закусил губу. Дыхание стало сбиваться. Уж слишком странно тело отзывалось на прикосновения. ТАКАЯ реакция, к тому же, была очень знакома и приятна ЭТОМУ телу. Но ведь это было тело Каменаши Казуи. Слуги, находившиеся в это время в ванной комнате как-то незаметно, тихо удалились, оставляя Фуджигаю и Каменаши одних.
- Что происходит? – прошептал Казуя сбивчиво.
- Не знаю, – ответил Фуджи. – Я всегда думал, что ты просто играешь.
- Так я и играл… - предательский голос опустился до хрипа. – Закончи с этим побыстрее, и я в ванну, скоро пройдет.
У обоих возникло ощущение, что происходившее этим утром в ванной комнате было уже не раз. Только ощущение было скорее памятью тел, а не памятью. Потому что оба не могли помнить того, чего не было, и быть не должно было. Тайске постарался домыть уже вставший член побыстрее и свалить от Казу подальше, в самый дальний угол и отвернуться к стенке. Чтобы не видеть того, что сейчас будет делать семпай.
«Что тут происходит?» - думал Тайске. Его почему-то начинала бить мелкая дрожь. И почему только сейчас? Почему страх появился только сейчас?
«Что с нами будет? Мы в коме? Или это все на самом деле?»
Парень обнял себя за плечи, чтобы не дрожать очень сильно и пытался прийти в себя. Только нифига не получалось.
- Эй, Тай-чан… - Казуя подошел сзади и обнял его за плечи, стараясь успокоить. – Прорвемся, – заявил он.
Тайске закусил губу и кивнул.
- Знаешь, давай попробуем получать от этого безумства удовольствие. И знай, я тебя тут в обиду не дам.
Парень снова кивнул, соглашаясь с семпаем.
- Эй, Каме-семпай… у тебя все еще стоит… - шепотом произнес Тайске.
Каменаши выругался и отошел от него.
- Посиди немного, как сидел, – сказал парень Фуджигае, точнее приказал. – И не поворачивайся.
Тай-чан и не повернулся бы, не-не, ни за какое золото мира. Но, предательские уши ловили тихие вздохи Каме, которые вскоре превратились в тихие короткие стоны. Весьма ярко представляя, чем сейчас занят семпай, кохай вжал голову в плечи, краснея снова. Каменаши тоже красный, как рак сидел на резном стульчике и дрочил, проклиная свое тело за все то, что сейчас оно с ним творило.
Казу прикрыл глаза, и почему то всплыл образ Тайске обнаженного, лежащего в лепестках роз и лотоса. Кохай был возбужден, протягивал к Каме руки и шептал так нежно: «Возьми меня!»
«Что за фантазии?» - он протяжно застонал, кончая.
«Ксо! Что за фантазии?» - повторил парень.
С разбегу Каменаши прыгнул в бассейн, воды там оказалось выше, чем по пояс и он с радостью присел, уходя с головой под воду дабы не видеть своего собственного позора. Фуджигая повернулся и посмотрел на плескавшуюся воду, на пол около ванны-бассейна и жутко покраснел.
«И почему я постоянно краснею?» - подумал он.
А дальше был шок!
Тайске опустил голову.
«Я что, возбудился?» - подумал он.
Парнишка даже руку положил себе на причинное место. И правда возбудился.
«Да что же тут творится? Когда у меня вообще вставал на Казую?»
Никогда, но ведь и Казуя раньше никогда не занимался рядом с ним онанизмом.
Фуджигая вскочил и попросту выбежал из ванной, кляня себя за все происходящее. Евнухи, дежурившие у дверей снова погрохались ниц и запричитали. Все трое во главе с пресмыкающимся заспешили в ванную комнату и там заохали, видя, что драгоценное семя императора было так безрассудно использовано в пустую.
Когда Каменаши вынырнул из воды, то увидел слуг в их обычном положении тел, но ко всему прочему добавилось еще и рыдание. Казуя нахмурившись, вышел из ванной.
«О! Но ведь это всего лишь сперма» - пронеслось в очередной раз в голове, когда он увидел, над чем они рыдают.
«Семя императора бесценно… - вспомнил он вдруг. – И тут, по их мнению, оно пролилось вовсе не в благодатную почву».
В следующее мгновение он почувствовал себя отвратительно плохо и почти в изнеможении опустился на стульчик.

[Yaoi Trio]

«Почему я с утра такой растерянный и беззаботный?»
На Каменаши Казую это совсем не походило. Ведь он всегда был собранным.
Пресмыкающийся первым поднялся и посмотрел на императора, согнулся в поклоне.
- Ками-сама. – произнес он. – Позвольте проводить вас в ваши покои.
Казуя согласно кивнул и поднялся. Ему на плечи накинули большое полотенце, и повели его в императорскую опочивальню. Ложе уже было убрано и у него в ряд стояли мужчины, в кимоно держа в руках одеяние.
«Если расскажу ребятам, не поверят - подумал он. – Если вернусь…»
И от этих мыслей помрачнел еще больше.
Пока его одевали, Казуя рассматривал стены опочивальни, расписанные картинами различных битв. Часть из них Казуя даже помнил по истории, а часть была каких-то просто нереальных, явно не происходивших. Например, битва с некой страной, на флагах которой были кресты.
- Германия! – прошептал он вспоминая. – Это война с немцами, а это ядерные бомбы Америки.
Парень уже и не знал, как на все это реагировать. Но вот шорох материи прекратился.
- Император готов к завтраку, – произнес пресмыкающийся громко. – Ками-сама желает завтракать в одиночестве или со своим любимым наложником?
- С наложником, – ответил Казуя.
Один из евнухов незаметно покинул комнату.

[Yaoi Trio]

Глава 2. Сюрпрайз!

Завтрак проходил под музыку кото. Мальчишка, явно кострат играл и пел так высоко, что многие певицы могли позавидовать. Фуджигая сидел, смущаясь, и почти ничего не ел. А вот любитель попробовать что-нибудь новенькое был готов съесть все. А есть тут было что. Если стандартный рис, мисо суп и жаренный тофу Казу признал, то все остальное многообразие яств для него до сего дня просто не существовало.
- Ты почему не ешь? – спросил он у Тайске. – Очень вкусно.
- Каме-семпай… - раздался тихий голос Фуджи. – Не могу есть…
- Надо подумать, как мы сюда попали, чтобы понять, как отсюда выбраться, а для этого нужно поесть. Ешь.
Тон голоса сейчас тоже казался не своим более уверенным, властным.
- Меня еще императорский суд ждет, хотя я совершенно не понимаю, что это такое.
Осознание это вселяло в Каменаши ужас.
- Я ведь даже старшую школу не закончил. Это Мару у нас мистер-мозг. – Каме тяжело вздохнул. – Он бы обязательно что-нибудь придумал.
Возникла сильная тоска по группе, по семье. Как они там? Даже по работе, на которой всегда было шумно, и время летело мгновенно, он и то тосковал.
«Что произойдет, когда все узнают, что мы пропали? Когда поймут что пропали вместе?»
Казуя посмотрел на Фуджи. Тот пытался запихать в себя кусок рыбы, но аппетита видать у парня совсем не было, и он просто ковырялся в рыбе палочками.
- Боишься? – спросил Каме у кохая.
В ответ Фуджи лишь коротко кивнул.
- Пока шел сюда, видел, как слуги выносят воду из ванны, чтобы раздать ее людям. – Вспомнил парнишка. – Когда я об этом спросил, они удивились. Распорядитель покоев спросил, что между нами произошло, и не перестал ли я быть любимым наложником. Спросил, почему в последнее время ты спишь один и позовешь ли меня сегодня ночью.
- Конечно, позову. – Выпалил Казуя. – Теперь ты будешь спать только со мной. И что бы не случилось, мы всегда будем вместе. Иначе как я смогу вернуться без тебя.
Тайске счастливо улыбнулся и стал есть.
- Вообще, по возможности старайся быть всегда по ближе ко мне, – добавил Казу.
- Каме-семпай, у меня после завтрака будут занятия: каллиграфия, изучение классической японской литературы, истории, игра на сямисэне, потом танцы… - он тяжело вздохнул. – А ты говоришь, будь рядом.
Казуя улыбнулся и, протянув руку, коснулся пальцами щеки Тайске.
- Не волнуйся, мы выберемся отсюда.
Кохай жутко смутился и опустил голову.
Какое-то теплое нежное чувство разливалось в груди Казуи при взгляде на этого парнишку.
После завтрака наложник отправился на занятия, а император в зал суда, где собралось уже много горожан. Каменаши в дрожь бросало от мыслей об этом императорском суде. Его посадили за прозрачную ширму. Хоть рядом было много воинов, но все равно было очень страшно. По ту сторону собрались крестьяне. Все одетые в кимоно и никого в брюках, джинсах, костюмах так привычных Каменаши. Очень странный мир. Сотовых нет, телевизоров нет, светильников нет. Тут вообще, какое-то темное средневековье.
- Ками-сама… - раздался голос и Казуя вздрогнул.
Толпа крестьян ахнула и попятилась назад, а неизменный пресмыкающийся грохнулся ниц.
- Начнем. – Сказал Казуя.
«Когда я перестану вздрагивать каждый раз, когда он так благоговейно говорит «Ками-сама»?»
То, что стало происходить дальше, показалось жутко странным и не похожим на суд, к которому привык Казуя. Из толпы стали выходить люди в сопровождении самураев, правда, каких-то странных самураев. Они именовали себя «императорским отделом» и являлись аналогом полиции. Они же были и обвинителями. А вот в роли судьи, защитника и присяжных, почему то выступал сам император. Но обвиняемые зачастую, не противились обвинению. Кроме тех редких случаев, когда люди обвинялись ложно. Каменаши готов был в очередной раз испугаться, ведь он не имел право решать судьбы людей. Но как только послышалось первое обвинение, он увидел ясно появившийся ореол вокруг обвиняемого. Что-то похожее на ауру, о которой Каме читал. Аура колебалась, меняла цвет и словно говорила с ним рассказывая о произошедшем, и он понял, что человек виновен.
- Ками-сама, сочтете ли вы его достойного помилования, ибо он раскаивается, или придадите его смерти через казнь? – громогласно вопрошал тот или иной рекрут императорского отдела.
Каменаши смотрел на обвиняемого и четко понимал, раскаялся тот или нет. Об этом он и сообщал, далее следовало назначение казни и обвиняемого уводили.
Спустя четыре часа Каме понял, что это чертовски выматывает. А люди все не убывали. Спустя еще час он был готов уже потерять сознание. Голова начинала раскалываться, а перед глазами стало двоиться.
Пресмыкающийся увидев состояние императора, тут же возвестил, что императорский суд на сегодня окончен. Он подполз к Казуи и произнес:
- Вы не должны так мучить себя, Ками-сама, вы сразу должны мне давать знак и я закрою суд.
«Какой знак?» - подумал Казуя, смотря на слугу.
- Вы сегодня плохо поели, – заявил пресмыкающийся. – Поэтому сейчас вы опустошены. Я прикажу подать обед, чтобы вы восстановились, а потом отдыхайте перед военными тренировками.
Казуя не понимал, не соображал и вообще готов был потерять сознание от усталости.
«Даже работая сутки напролет я не чувствовал себя таким разбитым», – подумал он.
Как же хорошо, что слуги поняв его состояние, подхватили под руки и почти унесли в императорские покои.
Почти сразу же прибежал взволнованный от чего-то, зареванный Фуджигая. Бросился рядом на ложе и прижался к Казуе, обнимая его.
- Ты чего? – спросил Каме.
Тайске сейчас выглядел странно, и это напугало Каменаши больше, чем свое собственное состояние.
- Ты что, оставить меня решил? – всхлипывая, спросил Фуджи. – Здесь? Одного?
- С чего это тебе вдруг пришло в голову? – спросил Казуя.
- Весь дворец говорит о том, что тебя сюда принесли бездыханного.
- Нагло врут! – заявил Каме, обнимая кохая и прижимая к себе.
- Ты бледный, усталый, глаза потухли, щеки ввалились…
- Это все потому, что ты утром плохо меня кормил, – попытался пошутить Каме.
- Я тебя не кормил. – Тайске шмыгнул носом.
- Вот видишь. Не кормил, – он усмехнулся. – Тай-чан, лучше расскажи, чем занимался.
- О-о-о! – Фуджигая оживился.
Он сел, смотря на Каме, вытер заплаканные глаза.
– Историю изучал. Очень! Очень познавательно. Так много узнал. Попросил учить меня с 1543 года. Оказывается, в этой реальности европейцев сюда не пустили. А еще знаешь что? Япония это один большой остров! – он развел руками. – А когда я спросил о последнем мощном землетрясении, мне ответили, что землетрясений тут вообще нет, представляешь? – Фуджи рассказывал почти взахлеб.
Смотря на его сверкающие азартом глазки, Казуя улыбался. Видеть парня таким счастливым было для него одно удовольствие.
- А знаешь, какие страны входят в состав Японской империи? – спросил Тайске.
Казуя отрицательно помотал головой. Казалось, что этот парень, просто находясь рядом, заряжает его энергией.
- Корея, Китай… - Тайске поднял руку и стал загибать пальцы. – Да, остров Сахалин это тоже часть острова Японии. Я карту видел, – отвлекся он, но тут же вернулся к перечислению. – Монголия, Вьетнам, Тайланд, Камбоджия и Лаос. Еще, как оказалось, хотят присоединиться Филиппины, что ты думаешь.
- А чего я думаю? – смеясь, спросил Казуя.
В ответ Фуджи лишь пожал плечами и звонко рассмеялся.
- Да, а еще нет сотовых телефонов, телевизоров, машин и вообще технических средств, которые делают жизнь проще.
- Вот! – Фуджи щелкнул пальцами. – Я к этому и виду. – В истории есть свиток, который рассказывает о том, что Ками пришли к императору и сказали, если он хочет могущества Японии, то он ни за что не должен пускать сюда европейцев. Что могущество Японии лишь в нее неизменности и поклонению Ками.
-И? – спросил Казуя.
- Ну, сам видишь, не пустили европейцев.
- Значит Япония по-прежнему самобытная, закрытая страна.
- Империя, – поправил Фуджи. – Настолько любимая Ками, что даже в императорской семье часто появляются полубоги.
- И кто же это? – спросил парень.
Ему было жутко интересно, рассказ Фуджи просто завораживал. Вроде просто факты, но с таким удовольствием парнишка рассказывал о них.
Но вместо ответа Фуджигая лишь показал на него пальцем.
- Я? – удивился Казуя.
Фуджи лыбясь закивал.
- Ну, тогда это многое объясняет.
- Смотри не зазнайся!
- Так я всего лишь замена видать, настоящего императора. Знаешь, даже если это сон, бред и я сошел сума… и все вместе. Мне нравится.
Фуджигая, смотря на него, вдруг стал серьезным очень.
- Каме-семпай, не пугай меня так больше.
- Не буду, – ответил Казуя.
- Я тут один умру! – заявил Тайске и бросился к нему на грудь.
Каме сначала замер, а потом положил руку ему на голову и погладил по волосам. В груди снова стало тепло, а сердце сжалось от боли.
- Я тебя не оставлю, – пообещал он.
Тайске лежал тихо, как мышка, положив голову на грудь Казуи и слушал, как бешено бьется его сердце.

[Yaoi Trio]

- С тобой точно все в порядке?
- Да, - ответил Каме. – Полежи так еще немного и со мной совсем все станет хорошо.
Они вдвоем могли бы лежать так вечность, потому что во всем этом чужом мире своими были только они, но вот, снизу, снова с полу послышалось:
- Ками-сама… обед подан.
«Пресмыкающийся…» - подумал Казуя.
- Как тебя зовут? – спросил он.
Ведь называть человека пресмыкающимся совсем унизительно.
- Рока. – Ответил слуга.
- Хорошо, Рока, мы идем.
От неожиданности слуга даже сел и часто заморгал, сначала он вдруг взглянул на императора, но тут же отвел взгляд и снова упал ниц.
- Ками-сама, позвольте мне по прежнему быть пресмыкающимся, – затянул он.
«Так оказывается его так, и звали здесь? Император так его зовет?»
- Возможно, так и будет, потом. – Ответил Казуя, садясь. – Ну что, пойдем, хорошо покушаем?
- Ками-сааамааа… - затянул Рока. – Вы не можете есть с наложником, на обеде присутствуют министры и советники, ваш любимый наложник только ваш и никто не может видеть его кроме вас.
- Как так? – изумился парень, – так что ему бедному всю жизнь в заточении провести?
- Любимый наложник государя не может покидать внутренний дворец.
- А кто-то это изменить может? – хмурясь, спросил Казуя.
- Можете, вы, – ответил Рока.
- Ну, вот тогда я и меняю это правило. Мой любимый наложник должен быть рядом со мной.
«Интересно, а почему все говорят только словосочетание «любимый наложник», и какое у Фуджи здесь имя. И какое имя у меня?»
- Тай-чан… - шепнул он. – А ты узнал, как меня здесь зовут?
- Так же как и дома, – ответил Фуджигая.
- Значит и тебя так же зовут?
Тайске кивнул.
***
Обед…
Каме сидел и рассматривал министров, как хорошо, что они бояться поднять глаза на императора и значит можно не боясь разглядывать их. Делать это свободно было так не свойственно Казуи, только на концертах он позволял себе встречаться взглядами с фанатками.
«И почему же власть императора неоспорима? - подумал он. – В Японии всегда любили бунты, травлю и прочие ухищрения для смены власти. А тут такая тишь да гладь, что аж кости ломит».
- Брат, - вдруг раздался голос одного из министров.
Каме вздрогнул и уставился на говорившего.
Рока был готов в очередной раз брякнуться головой об пол, но Казуя остановил его жестом.
Тот, кто назвал императора братом, явно не был похож не на одного из братьев в семье Каменаши.
- Я слышал, Ками-сама, тебе нездоровилось сегодня.
Коль этот «брат» и путал в одном мотке и фамильярность и учтивость, но подвоха не было.
- Перенапрягся на суде, – ответил Казуя.
Он совсем не представлял, как тут общается император.
- Да сохранят тебя четыре священных зверя, – произнес министр, остальные же подняли руки вверх и повторили последние слова «брата».
«Если он брат, почему не борется за трон?» - подумал Казуя.
Брат же продолжал милую беседу о моде, о погоде, о том, кого поймали в море при попытке провезти контрабандный товар.
- Хорошо кушай, брат! – сказал министр ложа в чашку Каме огромную жареную креветку. – Ты залог нашего благополучия.
Остальные закивали.
«Ничего себе заявочки…» - подумал Казуя.
Конечно же, Каме ел! А что оставалось еще делать, если он был ужасно голодным. А после суда так вообще, словно похудел на несколько килограмм. Того, что вернется его болезнь он даже испугался.
- Суды всегда отнимали у тебя много сил, – посетовал брат.
«Ксо! Да как же тебя зовут?» - про себя спросил Каменаши.
- Спасибо за заботу обо мне, брат, – ответил император.
Министр расплылся в довольной улыбке и походил сейчас на ребенка, которому дали конфетку.
«Японская утопия…» - подумал Казу.
Хотелось спросить что-нибудь колкое, но тут один из министром сказал, что американский черный президент по-прежнему настаивает на размещение в Японской империи своих миротворцев.
- А мы что, постоянно на кого-то нападаем? – изумился Казуя.
- Думаю, он просто боится, – ответил министр.
- Если сказано, что никого пускать нельзя, значит нельзя, – отрезал Казуя. – Не будет здесь европейцев.
Министры согласно закивали.
- С завтрашнего дня меня будет сопровождать Фуджигая Тайске, – заявил Казу. – Я хочу изменить закон по поводу любимого наложника.
Министры опешили.
- Красота вашего любимого наложника может свести людей с ума, к тому же, вы прекрасно знаете о том, какой силой он обладает, к вам бояться подойти, но с ним могут поступить плохо.
- Его будут охранять, – заявил парень, а про себя подумал: «Ни о какой силе не знаю, но Фуджи всегда должен быть рядом».
- Но разве не проще ему быть под охраной во внутреннем дворце?
- Он должен быть рядом со мной! – повторил Казуя.
Министрам ничего не оставалось, как ответить: «Хай!»
***
Тайске, тем временем, сел обедать на террасе смотря на пруд с кои. Если еще утром внутренний дворец его пугал своим холодом и безразличием, то теперь мир стал на много ярче и теплее. Вокруг сновали слуги, с ним обращались, как с самым большим сокровищем. Он вкусно ел, красиво одевался, изучал то, что было безумно интересно. Но, он соскучился по парням из группы, по своей одежде и по песням, по телефону и телевизору, по видеоиграм и роликам. По баскетболу, черт возьми! А тут обращаются почти как с девчонкой, пылинки сдувают.
Тайске фыркнул и надул губки.
- О! Фуджигая-кун, снова чем-то не доволен?
К нему подплыла девушка в красивом богатом кимоно в сопровождении дюжины служанок. Ее многослойная одежда с трудом скрывала большой живот.
«Кто она? - изумился и удивился Фуджи. – Беременная девушка во внутреннем дворце? Богато одетая и увешенная цацками? Жена? Нет, у императора нет жены. Наложница? А чей ребенок?»
Девушка сама ответила на все вопросы заданные Тайске у себя в мозгу. Поглаживая себя по животу, она пропела медовым голосом:
- Скоро я подарю императору наследника, а ты никогда не сможешь сделать своему мужчине такое же.
- И что с того? – тупанул Фуджи. – Меня должно это расстраивать?
Она просто опешила.
- А как же… что ты мне завидуешь… что ты никогда не сможешь обрадовать императора…
- Что? – переспросил Фуджи. – Меня это парило?
Но он тут же заткнулся, понимая, что несет явно что-то не то.
- Я расстроен, а что я могу изменить? – произнес он почти загробным голосом.
Девушке это видно очень понравилось и она, прикрыв рот веером, приторно так захихикала.
- Когда-нибудь ты ему надоешь, – заявила она.
- Как хорошо, что ты оставила попытки стать императрицей, – поддел ее Фуджи.
- Я! Я! Я все равно останусь матерью его наследника! – заявила она. – И буду купаться в роскоши!
- А я буду купаться в любви и ласке императора, – выпалил Фуджи.
«Ты дурак, Тайске?» - тут же спросил он у самого себя.
- Ты всегда был ужасно груб! И что император в тебе нашел?
Но фраза, высказанная наобум, на девушку влияние произвела сильное. Она насупилась, надула губы и, хныкая, удалилась под причитание своих фрейлин.
Тайске снова продолжал обедать в одиночестве.
«Ну ничего, скоро Каме-семпай это все изменит», – подумал парень.
Наконец-то обед закончился, можно было прогуляться по саду внутреннего дворца вместе с Тайске, переодеться и пойти на тренировку вместе с воинами.
«Длинные волосы Тай-куну очень идут… - подумал Казуя идя во внутренний дворец в сопровождении Рока и парочки евнухов. – И чего я вдруг об этом подумал?»
У него самого были волосы длинные, собранные в пучек наверху.

[Yaoi Trio]

«По-императорски меня никогда не одевали», – вдруг подумалось Казу.
Национальная японская культура ему очень нравилась, и она накрыла с головой. Из приятных мыслей его вывел женский голосок лилейный и приторно сладкий.
- Ваше императорское величество, вы пришли нас проведать?
Каме посмотрел на девушку, опустившуюся перед ним в почтительном поклоне.
«Нас? Кого это нас?» - он перевел взгляд на Рока.
- Ваша наложница уже на сносях, – произнес пресмыкающийся.
- Мой господин уже так давно не навещал меня.
«Местный Каменаши Казуя ушел, оставив девушку беременную от него одну?» - он нахмурился. – Поднимитесь, – произнес император. – Вам, наверное, сидеть так очень неудобно.
Она поднялась, но стояла, опустив голову.
- Как вы себя чувствуете? – спросил Каменаши.
Как он понял, император предпочел ее наложнику и девушку было искренне жаль.
«Но почему нет императрицы?» - тоже был вопрос не из легких.
- Очень замечательно, что вы навестили меня, – почтительно ответила девушка.
Казуя улыбнулся. Девушка казалось неестественной, наигранной. Но видать, чем-то она сразила императора.
- Навестите меня как-нибудь еще, – попросила она.
- Конечно, – пообещал Казуя и пошел дальше.
Спустя пару минут ему на встречу выбежал довольный Тайске. Семенящий следом старичок, явно какой-то учитель, говорил, что парень ведет себя неправильно. Но увидев императора, сразу замолчал и согнулся в поклоне.
- И чего же ты расстраиваешь своего учителя? – с улыбкой спросил Казуя.
- Я услышал, что ты идешь, – ответил Фуджи, останавливаясь в шаге от императора. – Устроил своим внезапным появлением переполох, поднял на уши всю прислугу.
Казуя довольно улыбнулся.
- И ты готов был пропустить урок?
- О, ну что ты. Это мой учитель классической литературы и истории, он очень интересно все рассказывает, так легко все запоминается.
- Ну что ж, тогда, пожалуй, я тоже послушаю, – сказал Каменаши, чем поверг в шок старика.
Учитель попятился назад, жестом приглашая пройти их внутрь. Преподавать для императора была большая честь.
Казуя стоял на террасе, смотря на сад, и, слушая тихий голос старика. Его сказки были и правда потрясающими. Иногда Казуя смотрел на Фуджигаю и улыбался, видя, как слушает рассказы парнишка, приоткрыв рот и иногда прерывисто вздыхая.
«Ах, эти губы…» - подумал Казу. – «Столько раз смотрел на них, иногда даже касался их. Но почему не понимал, какие они манящие?»
Так хотелось снова коснуться этих губ и не только пальцами, но и губами. Каменаши облизнул свои губы. Голос старика совсем затих, а вот вздохи Фуджигаи казалось стали громче.
- Ками-сама….
Голос Рока стал уже таким привычным, что Казуя не сразу сообразил, что его зовут.
- Ваши тренировки, Ками-сама… ваши компаньоны по-военному искусству ждут вас.
Очнувшись от чертовски приятного забытья, Казуя кивнул.
И снова переодевания. Каменаши стоял в своих покоях и, улыбаясь, смотрел в никуда.
«Сколько раз можно на дню переодеваться?» - думал он.
Это его забавляло, пока. Но что будет через день или два?
Богатые одеяния императора сменились на весьма скромный наряд самурая.
«Вот, как выглядит император-самурай» - подумал Казу.
Одеяние самурая было классическим, но вот материалы и расцветка давали понять, что это император.
Казуя спешил на тренировочный двор, чтобы наконец-то размяться, сделать что-то полезное для тела. Побыть с настоящими самураями, ведь он мечтал об этом с самого детства.
На площадке был шум, если не сказать больше, творился беспредел. Четверо из самураев затеяли драку. Один орудовал кулаками, другой махал ногами, третий дерзкий и громкий, использовал все свое тело для драки, а четвертый наоборот пытался всех разнять и ему постоянно прилетало.
- Что? – спросил Казуя сам у себя.
Увиденное в очередной раз повергло его в шок.
- Мару? Коки? Уэпи? Джуно?
Он раскрыл веер, чтобы скрыть улыбку, глаза заискрились. Вот это были заявочки на Оскара!
- Быть не может! – прошептал Казуя.

[Yaoi Trio]

Глава 3. Шок!

Смотреть на махающего ногами Тагучи, на милого ангела Уэду, с его тяжелым кулаком боксера, на Коки с дикими глазами и интеллигентно извиняющегося Мару было приятно. Наверное потому, что их видеть здесь было очень радостно.
- И не смей ко мне подходить даже!- в запале кричал Уэда, отправляя в накаут одного из самураев. – Полдня от вас отбивались и дальше будем! – воинственно заявлял боксер с лицом принцессы.
Остальная троица не отставала и не подпускала к Уэпи голодных до секса мужиков.
- Не думаю, что кто-нибудь с ними так обращался раньше, - с улыбкой сказал Казуя, подходя поближе. - Но это хороший урок, – он холодно посмотрел на японских воинов. – Я думал все происходит по согласию обоих сторон, а не столь варварским способом.
Драка остановилась мгновенно. Самураи увидев императора тут же попадали ниц, кто-то пытался утянуть за собой и нерадивых новичков, но ни тут-то было. Все же они были из современного общества. Но! Поклонились.
-Каме? – Спросил Уэда.
Сначала он не поверил своим ушам, услышав знакомый голос, потом своим глазам увидев Казую.
Каменаши светился сейчас как рождественская елка. Так сильно он был счастлив, встретив друзей.
- Не ожидали меня здесь увидеть? – спросил он хитро.
- Ты... да... - Коки подошел к нему. - Ксо! Знаешь, как мы испугались?
А пугаться тут было чему. Они, как и Каменаши с Фуджигаей, проснулись в совершенно незнакомом месте, но не в мягких постелях во дворце, а на футонах в казарме.
- Проснулись утром все в одном месте, - заявил Мару. – Уэпи даже двух слов связать не мог, так был напуган.
- Химе в шоке? - спросил Казуя, подходя к Уэде и… обнимая его.
«Наверное, я не должен, но так рад всех видеть», - подумал Казуя.
- Идите все сюда. Не бойтесь, я вас теперь защищать буду.
- Они решили, что могут ко мне приставать,- обиженно заявил Уэда, обнимая Казую.
- Поэтому ты решил вспомнить, что боксер? - спросил Каме.
Стоящий сзади Рока непонимающе посмотрел на рекрутов и императора.
«Император сменит любимого наложника? - подумал он.
Да, этот странный парень, которого обнял император, был красив и мил, но Тайске ведь тоже очень красив, и сегодня не смотря на их, как показалось слуге ссору, они выглядели очень влюбленными. Император даже сказал, что сегодня позовет любимого наложника к себе.
«Верховный жрец меня просто сожжет, если я что-то пропущу, - свои мысли терзали. – Чтобы страна процветала, император должен быть доволен жизнью».
Сейчас император выглядел именно довольным жизнью. Но возникал другой вопрос: Откуда он знает этих четверых новобранцев?
Углубившись в свои мысли, мужчина не сразу поймал на себе взгляд императора.
- Рока…
Уже не первый раз окликал его Казуя.
Слуга вздрогнул и рухнул ниц.
- Простите Ками-сама… что прикажите?
- Ками-сама? – в голос спросили кат-туновцы.
Казуя приложил палец к губам, а потом прикрылся веером, смотря на друзей и коллег по шоу-цеху хитрыми лисьими глазками.
- Рока, эти четверо парней будут жить во дворце и будут моими личными компаньонами. Слуга продолжал лежать на земле думая. За что ему такое наказание? Эта четверка принесет много проблем, они ведь совершенно необученные! И совершенно не управляемы.
- Ками-сама… - подал он голос. – У вас тренировки.
Довольный Казуя согласно кивнул.
- Вы со мной? – спросил он у друзей.
Что могли те сделать? Только согласиться.
***
Тайске снова был один.
- Чем вообще здесь занимаются?
Внутренний дворец был золотой клеткой. Огромной, красивой, сытной. Но в ней он был птицей с подрезанными крыльями.
«Наверное, это мало отличается от той жизни, которая меня ждет. Там, я тоже птица в клетке».
Фуджи вышел в сад, присел на мостик над прудом с разноцветными яркими кои, опустил руку в воду, и рыбы стали пощипывать кожу.
- Вот правда. Скучно же.
Он, привыкший к работе и быстрой жизни, здесь почти чах. Но здесь ведь не попоешь и не потанцуешь, как он привык, не попишешь песню, вдруг кто увидит.
- День тянется так медленно. Что будет завтра?
Как тень возникла служанка, подала ему кулечек с кормом для рыб.
- Чем вы здесь занимаетесь целыми днями? – спросил он, поднимая голову и смотря на пожилую женщину. Она была классической японкой. Невысокого роста, с растопыренными ушками.
Та поклонилась и тихо произнесла:
- Вышиваем, занимаемся икебаной, изучаем историю и классическую литературу, занимаемся каллиграфией, играем на музыкальных инструментах и поем. Иногда смотрим выступление кабуки в театре.
- Как увлекательно, – фыркнул Фуджи, но подумав добавил. – Икебаной я бы занялся.
Она поклонилась и запятилась назад, буквально приняв его слова об икебане.
- Я скажу о вашем желании главной распорядительнице внутреннего дворца.
Фуджи кивнул и стал кормить рыбок.
«Почему мне не страшно? - думал он. – Чуждый мир, абсолютное неведение того, что будет завтра. Чуждая история, чуждая жизнь».
Но теперь ведь совсем не было страшно. И ему даже интересно стало жить чужой жизнью.
«Сэмпай рядом, я доверяю ему и я верю в то, что он меня в обиду не даст. Даже не смотря на тот факт, что все меня здесь называют любимым наложником. Я думаю, он понимает верное значение этих слов… он ведь семпай».
Щеки залил румянец. И мысли как-то стали сбиваться. Любимый наложник… Сердце в груди екнуло.
«Хотел бы я стать его любимым на самом деле».
Даже для самого Тайске это было откровением. Он никогда не думал о Каменаши как о возлюбленном. Но настойчиво повторяемая фраза всеми вокруг делала свое дело.
Красивые рыбки его немного отвлекли, наблюдать, как они выпрыгивают из воды, ловя корм, было забавно. Некоторые падали прямо на листья лотосов и, неуклюже прыгая на боку, пытались попасть обратно в привычную среду обитания.
Этот дворец хоть и казался старинным, но был относительно новым. Из истории он узнал, что столица, как и дома, перенесена в Токио и это уже Токийский императорский дворец.
Снова пришла какая-то служанка и спросила, не желает ли он чего.
Фуджи попросил сладости и чай, сказал, попьет на террасе. За половину прошедшего дня, он понял, что к нему относятся, как к самому ценному сокровищу.
«Интересно почему? Вроде ведь просто наложник. Да, императорский. Но почему словосочетание «любимый наложник» произносится почти с благоговением?»
Вопросов у него было больше, чем ответов. Он старался вникнуть в историю, узнать побольше, но чем больше он узнавал, тем больше вопросов появлялось.
***
- Каме, это твой любимый средневековый бред с кимоно и мечами, но зачем ты нас в него затащил? – возмущался Коки, готовый наброситься на Казую с кулаками.
Каменаши не думал, что в Коки есть хоть толика здравого смысла, но Танака вел себя почти прилично.
Самураи уже закончили тренироваться. Счастливый и уставший император отдыхал под деревом вместе со своими друзьями.
- Ты думаешь, я сделал это осознанно? Я даже не знал, что вы здесь, пока не увидел.
Казуя откинулся назад, ложа голову Уэде на колени и посмотрел вверх. Сквозь плотную листву кое-где пробивались солнечные лучи. На ветках сидела какая-то птичка и громко пела.
- У-у-у… - протянул Коки. – Ты у Тацуи спросил?
- Все нормально, Коки. Я рад, – отозвался Химе.
- У Уэпи на коленях лежать удобно, – усмехнулся Мару. – Он мягкий.
- Ничего я не мягкий, – фыркнул Уэда.
- Успокойтесь, Уэпи просто был ближе всех, – ответил Казуя.
- Фанаток на вас нет, – заявил Тагучи. – Вот бы от визга перепонки лопнули. Кстати, тут вообще женщин нет?
- Они во внутреннем дворце.
- Вот скажи, как ты умудрился стать тут императором? – спросил Коки.
Казуя пожал плечами.
- Просто проснулся утром. И был очень шокирован.
- Да, тут император совсем другой, не то, что наш. Тут он настоящий. Хотя нет. – Уэда наклонился и посмотрел на лицо Казуи. – ТУТ, не настоящий.
- Угу. Они тут делают все возможное, чтобы император был счастлив, любой каприз готовы выполнить. И у императора тут реальная власть.
- Наслаждаешься? – спросил Мару.
- Не было времени еще. Вот сейчас, тут с вами наслаждаюсь.
Но все же, Казуя облизнул губы и тяжело вздохнул.
- Домой очень хочу.
- Еще как! – ответил Уэда. – Каме, я не слышал об императрице.
- Ее нет. Есть наложница, кстати, она ждет ребенка, а императрицы нет.
- Почему? – спросили все хором.
Казуя снова пожал плечами.
- Ками-сама… - произнес Рока, подходя и грохаясь ниц. – Не желаете ли вернуться во дворец?
- Да, пожалуй. Вы идете со мной. Коли вы нашлись, то теперь никуда от меня не денетесь.
Казуя поднялся.
- Почему тебя называют Ками-сама? – спросил Мару.
- Если я правильно понял, то император полубог.
- Ты полубог? – изумился Коки.
- Нет, не я, а император. Я, похоже, временно исполняю его обязанности.
- Ками-сама… - снова подал голос пресмыкающийся. – Какие покои приготовить для ваших компаньонов.
- Рядом с моими, – ответил Казуя.
Тот поклонился и отошел, отдавая приказ слугам.
- И все же, это очень странно, – не унимался Накамару. – Когда мы вернемся домой? Что с нами тут будет? И как долго будет это тут?
- Юичи, я не знаю.
- Каме, но тебе тут нравится, – Мару это несколько раздражало. – Я хочу назад, домой, в свой мир и в свою жизнь.
- Все хотят, – ответил Казуя спокойно. – Но хватит уже об этом!
Сказал, как отрезал, точнее приказал. Ребята на это немного обиделись. Конечно, он был лидером группы, но тут Каменаши просто приказывал. Больше никто из них даже рта не раскрывал, шли молча, следом за Каме.
- Дворец совершенно не похож на тот, который привыкли видеть мы.
Мару разглядывал строения. Он не мог идти молча слишком долго. Императорский дворец очень походил на старый замок Эдо.

[Yaoi Trio]

- Ты не забывай, в определенный период наши миры стали развиваться по-другому. Естественно, здесь много, что отличается. Япония по-прежнему самобытна, но она развивается своим путем, а не под влиянием запада, - стал объяснять Казуя. – Пожара в замке Эдо не было, поэтому остальные постройки выстраивались вокруг старого замка.
- То есть, запад сюда не пустили? – снова хором спросили ребята.
- Нет.
Мару, да и остальные тоже теперь взглянули на этот мир по-другому.
-И мы, правда, в параллельном мире? - спросил Уэда.
Казуя кивнул. Он не имел права рассказывать то, в чем экспертом он не являлся. Но ведь есть старик историк, который очень интересно рассказывает. Каме подумал, что было бы неплохо всем послушать рассказы старика. В конце концов, нужно знать как можно больше о мире, в котором сейчас живешь.
- Надолго мы здесь?- спросил Коки.
- Почему вы спрашиваете у меня?- удивленно спросил Каменаши.
- Так это же твой бредовый мир, - отозвался Уэда.
- С чего ты это решил?
Казуя внимательно посмотрел на согрупника. Тацуя выглядел расстроенным и злым одновременно... еще парень был очень раздражительным. Каменаши понимал почему. Из-за внешности на Уэду кидались здесь все озабоченные нехваткой секса самураи. К тому же, Уэпи был новичком, и каждый из более опытных самураев хотел заполучить его к себе.
- Не беспокойся, никто не посмеет к тебе прикоснуться, - решительно сказал Казуя.
- Не уходи от темы! - раздраженно произнес парень. - Какого черта ты затащил нас в этот бредовый мир и каким образом.
- Повторяю, я сам не в курсе. Вот Тай-чан предположил, что это общий глюк и на Японию совершена какая-то террористическая атака с помощью биологического оружия.
- Тай-чан? - хором спросили парни.
- Фуджигава-кун тоже здесь? - удивился Мару - Почему тогда он не с тобой?
Каменаши смутился. Как всё объяснить парням, чтобы не заржали. Коки точно не сдержится, он не поймет и не примет то, что Казуя здесь вроде как император. То есть, что он занимает тело императора или пост императора. В голове всё путалось, поэтому Каме даже с мыслями собраться не мог.
- Я потом вам все объясню. К тому же скоро мы с ним встретимся.
Тагучи вообще молчал и в дебатах не участвовал. Пока они шли, он просто рассматривал достопримечательности. Дворец все же был не совсем классическим, точнее нестандартно классическим Токийским их мира.
- Дворец постоянно достраивается? – спросил Тагучи.
- Да, - ответил Рока, который все это время незаметно присутствовал рядом.
Как и положено хорошему слуге он слышал только то, что нужно слышать, и видел только то, что надо видеть. Но он не мог не заметить, что император сегодня был странным. В хорошем смысле этого понятия. Но все же, не таким, как обычно. И эти четверо парней.
"Неужели им позволено вести себя с императором так фамильярно? Почему Ками-сама позволяет так с собой разговаривать?"
А император позволял этой четверке многое. И это ужасало Року. Наедине он позволит себе сказать об этом императору. Возможно, конечно, император нуждается в близких людях, но лучше уж так себя вести когда они одни, а не в месте где снуют куча слуг. К тому же, у императора есть старший брат. Но почему-то братья были очень далеки друг от друга. Рока думал, что дело в матерях. Все же, матерью старшего сына была человеческая женщина, а матерью императора богиня.
- Казу...- тихо произнес Мару. - Прости.
Заметив недоумевающего слугу, он провел параллели. Все же, все считали здесь Каменаши императором, и значит им надо было поддерживать эту легенду.
Накамару посмотрел на идущего поодаль слугу, на согрупников.
- Вы все же говорите с императором. - Напомнил он друзьям.
Каменаши благодарно улыбнулся самому мудрому из друзей.
Между тем, вся процессия двигалась по саду. И это тоже был не привычный для парней восточный сад на месте старого дворца. Это был полноценный сад, который разделял комплексы дворцовых павильонов. Они покинули передний дворец и сейчас направлялись в средний дворец, где жил император.
- Самураи, министры, слуги живут в передних дворцовых павильонах, – сказал Казуя. – Император в павильонах среднего дворца. Ну и внутренний дворец сами понимаете, тоже есть.
- Везучий, – заявил Коки. – Есть у тебя куча наложниц.
Каменаши смущенно опустил голову, прикрываясь веером.
«Как вам сказать про Тай-чана? И стоит ли говорить? Если узнаете, сами будете по полу кататься и дико смеяться».
Каменаши остановился у каменного фонтана и замер в раздумьях. Парни и слуги остановились следом. Все застыли в недоумении.
«Сказать или не сказать. Когда сказать и как сказать?»
Казуя нахмурился.
«Как же все сложно».
Вся их жизнь до этого была строго регламентирована агентством. Здесь же все полагались на императора. А императором был он, человек, который не имел личной жизни и своего мнения очень давно.
- Ками-сама, вам все еще нездоровится? – спросил Рока озабоченно.
- Просто задумался.
Казуя пошел дальше, думая, что пора уже начинать думать самостоятельно, а не делать то, что говорит агент. Этот мир нравился ему именно свободой своего собственного мнения. Хотя, это было страшно.
***
Фуджигая ходил взад-вперед по своим покоям. Тишину нарушал лишь шорох материи кимоно. Парень очень сильно хотел увидеть Каме, несколько раз порывался пойти к нему, ведь он слышал, как говорили женщины во внутреннем дворце, что император вернулся с тренировки. Но все его порывы пресекались суровыми служанками внутреннего дворца. После очередной попытки пойти к императору, к нему пришла распорядительница внутреннего дворца читать лекцию о том, что мальчик слишком многого хочет, что когда надо, император сам позовет его и что ночь еще нескоро.
- Вы, безусловно любимый наложник императора. Но проводить с ним все время, когда вы только захотите вы не можете. У императора много своих дел, вы не должны отвлекать его. Тайске сидел, кусая губы, и молчал. Когда же пожилая женщина увидела, что делает Фуджи, у нее чуть сердечного приступа не случилось. Она тут же запричитала, что губы распухнут, что мальчик поцарапает их зубами и несла еще какой-то бред о том, что это тело принадлежит императору и Фуджигае надо о нем очень заботиться. Сначала Тайске ее попросту не слушал, потом просто хотел смеяться до упада, потом разозлился на то, что все думали, что тело принадлежит не ему, а императору. Потом решил, что ни за что не пойдет к Казуе, пока тот не вразумит всех, что тело, это тело Фуджи, а не императора. Потом злился на то, что старушка говорит ему мальчик.
«А ведь веду себя совсем как ребенок», – подумал он, наконец, и посмотрел на мудрую женщину, хотел сказать, что ему скучно, но тут появилась служанка и сказала, что любимого наложника желает видеть император.
- Я Фуджигая Тайске, – сказал парень. – А вовсе не любимый наложник императора.
Женщины лишь поклонились, а старушка сказала, что проводит любимого наложника до границы внутреннего дворца, а там его ждут евнухи.
Тайске тут же решил идти, но женщина остановила его, сказав, что ему следует переодеться, потому, как император ждет его в банях. Да, он слышал, что здесь есть тайный императорский сад, где бывает только император. Там есть баня и горячий источник. Старик рассказывал, что по легенде в том месте родила сына богиня и там, где пролилась ее родовая кровь, забил горячий источник, и этот источник теперь именовался «Кровью богини».
По рассказам многие хотели попасть туда, чтобы увидеть это прекрасное место хоть одним глазком, но войти в тайный сад разрешалось лишь избранным.
- Тебе очень везет, – сказала старая распорядительница. – Даже наложница императора ни разу там не бывала.
Снарядили Тайске в баню очень быстро, проводили до дверей сначала служанки, потом евнухи. Сад и правда, был великолепен. Не большой по размеру, если судить по меркам сада внутреннего дворца. Здесь тоже был пруд с кои, но очень редких пород злотого цвета с потрясающими плавниками. Цветы и деревья тут тоже были редкими, таких не встретишь в саду внутреннего дворца. У павильона толпились слуги.
«Неужели в баню никого не пустили? - подумал Тайске. – Император моется один?»
Увидев «любимого наложника», слуги и евнухи поклонились. Рока проводил Фуджи внутрь и помог раздеться.
- Дальше вы пойдете один, – сказал он.
***
- Это потрясающе, – Коки растелился прямо на полу помывочной. – Никогда не думал, что буду так счастлив.
- Ты просто редко ходил с нами в баню, – смеясь, сказал Казу. – он сидел на деревянном стульчике рядом, лишь в полотенце на бедрах. Мару, уже по сложившейся традиции, мыл его.
- Я в предвкушении понежится в горячем источнике, – промурлыкал Уэда.
Он не подпустил к себе никого из парней и, сидя на пятках, мыл себя сам. После сегодняшнего, он вообще не думал, что позволит к себе кому-то прикоснуться. Слишком уж грязными и липкими ему казались прикосновения самураев. Наивный и милый Джуно уже давно забыл обо всем, что с ними было, быстро помывшись, он завалился рядом с Коки и лишь печально вздыхал по поводу того, что здесь нет видеоигр, и он будет постоянно скучать.
- Танцуй, – ответил Коки и лениво почесал свой живот. – А есть мы будем? – спросил он, поворачивая голову и смотря на Каме.
- Голодом не оставят, – смеясь, ответил Каме.
Он сидел, закрыв глаза и ждал. Ждал когда же придет Фуджигая. Мару конечно друг и очень заботлив. Но вот мытье от Тайске было намного приятнее. От воспоминания об утреннем омовении внутри стало жарко. Каменаши глубоко вздохнул и попытался отогнать лезущие в голову мысли.

[Yaoi Trio]

- Знаете, американцы хотят завести в Японию миротворцев, – сказал он.
- С чего вдруг? – возмутился Мару.
- Дома же не хотели.
- Дома Япония, это всего лишь три маленьких острова, а здесь огромная империя.
- Огромная? – спросил Коки, снова поворачивая голову и смотря на лидера.
- Угу. Монголия, Вьетнам, Тайланд, Камбоджия и Лаос входят в состав Японской империи.
Коки аж присвистнул и сел, скрестив ноги.
- Ну и заявочки, – выдал он. – Этот император и правда могуч.
Каменаши кивнул и посмотрел на раздвижные двери, сейчас закрытые.
«Где же Тай-кун?»
- Эй, что-то случилось? – спросил Коки, проследив за взглядом Казу. – Кого-то ждешь? Кто-то придет? Девушки? – он расплылся в улыбке.
Император просто смущенно улыбнулся, вновь раздумывая о том, как сказать парням о Фуджи. Но долго думать не пришлось.
- Любимый наложник императора, – Прокричал Рока из-за дверей, раздвигая их.
- Чтооооо? – прохрипел Коки, смотря на вошедшего Фуджигаю. – Наложник?

[Yaoi Trio]

Глава 4. Облом!

Парни повскакивали, смотря на еще одного джонниса, открыв рты.
Фуджи опешил, видя группу KAT-TUN в полном составе. Он стоял, и смотрел по очереди на каждого.
Рока тут же закрыл двери и убрался из павильона. Император просил, чтобы они были тут одни и пресмыкающийся поспешно выполнил приказ.
Коки смерил взглядом обнаженного, то есть лишь в полотенце на бедрах Тайске и протянул смакуя:
- «Люююбииимый нааалооожник»
Танака рухнул на пол, хватаясь за живот и гогоча. Фуджи стоял смущенный, красный как рак, не зная, что и сделать: радоваться парням или сбежать от позора.
- Тай-кун, не обращай на них внимание.
Вот Казуя выглядел очень счастливым.
- Иди к нам.
- Все здесь… - пробормотал Фуджи растерянно. – Как?
Довольно улыбаясь, Казуя развел руками и заявил:
- Увидел их среди самураев.
- Мару, Каме-таки своего добился, – не унимался Танака. - Нет, ну правда. Это реально бред Казу и мы все в нем. Где еще может быть такое, чтобы Казуя был императором, а Тайске его наложником, только в бредовых мечтаниях Каменаши.
Каме усмехнулся и швырнул в Танаку мочалкой.
- Хватит парня смущать, ему и так тяжело из-за этого.
- Ты лапал его при каждом удобном случае на концертах и сейчас ты будешь говорить, что ему тяжело?
- Когда, ты сказал, вы сюда попали? – поинтересовался Уэда.
- Я же говорил, как и вы, утром.
Парни так и продолжали бы допрос с пристрастием, если бы Мару не поставил точку.
- Думаю это личное дело Казу и Тай-куна. Каме, я закончил тебя мыть. Тай-кун, иди и тебя помою в качестве извинения за этих придурков.
- Директор... – по обыкновению взвыли парни.
Казу сидел, смеясь, как же было здорово быть вот так вот, одним и не надо прикидываться императором. Каменаши, конечно, был хорошим актером, но эта роль ему давалась с трудом, или вообще не давалась.
Юичи кинул Коки деревянный тазик со стандартным: «Это не продается»!
И помещение снова наполнилось хохотом ребят.
Потом повисло молчание, лишь слышался шум воды.
- У меня сегодня должны были быть съемки, – заявил Тагучи.
- Не у тебя одного, – слова из уст Накамару вырвались вместе с тяжелым вздохом.
- У нас вечером концерт, – в голосе Фуджи чувствовалась боль.
- А у меня скоро премьера фильма в России.
Все сразу же упали духом, мылись молча, больше никто не шутил и не смеялся. Мальчиками они были ответственными, и их очень тяготило то, что они пропустили свою работу.
- Может горячий источник взбодрит? – спросил Казуя, вставая. – Пойдемте, горячая вода смоет все наши печали.
- Надолго ли? – буркнул Тагучи.
- Если мы здесь, значит так надо. Мы нужны в этом мире и этому месту. Значит должны сделать все, что от нас зависит. И все равно мы не может знать, когда вернемся домой. Значит надо постараться жить тут, иначе, просто надо пойти и сделать харакири! Но тогда уж точно, ни о каком возвращении не может быть и речи! – закончив монолог, Казуя дунул на длинную челку, которая упорно лезла в глаза и мешала. Но не тут-то было, прядка приклеилась ко лбу намертво.
- Ты прав, – Мару закончил мыть и Фуджи. – Ну что, любимый наложник…
- Не издевайся, – обиженно фыркнул Тайске.
- Да идем уже, – Накамару подтолкнул Фуджигаю к Каменаши.
Казуя инстинктивно поймал Тай-куна, прижимая к себе.
Парнишка ужасно смутился, а Коки снова начал ржать. Император с нежностью посмотрел на Фуджи и шепнул ему на ухо:
- Не обращай на этих идиотов внимания.
От обжигающего шепота Тайске вздрогнул, по телу поползли мурашки. Это выглядело явно предательством тела. И тело и душа придавали его. Снова вспомнилась игра на концертах и как бесновались фанаты. Сейчас было все по-другому, сейчас это казалось уже не игрой, и эти нежные объятия Казуи сводили с ума.
«Это не я, это точно не я и не мое тело! Это что-то странное».
Впервые Тайске почувствовал, что это тело и это сердце чувствует то, что чувствовать ему несвойственно.
«Неужели между Императором и наложником действительно любовь?»
Он не сразу понял, что стоят они в полной тишине.
- Ты в порядке? – спросил император у парнишки.
- Да, – шепотом ответил Фуджи.
Кат-туновцы тоже ждали. Издеваться над парнями они перестали, не смогли, видя, что творится сейчас между ними. Слишком уж они стали единым целым на эти пару минут.
- Пойдемте, – предложил Казуя, выпуская любимого наложника из объятий.
Из помывочной через вторые двери они вышли в тот самый тайный сад.
- Сугой, - протянул Тагучи.
- Сад волшебный, - произнес Тайске с благоговейным вздохом.
Каменаши же молча любовался видом. Тело здесь наполнялось какими-то странными, очень приятными ощущениями. Это место казалось ему родным, таким близким, словно здесь чувствовалось дыхание матери.
- Смотри не перегрейся, - Казуя заботливо положил на голову наложника полотенце.
- Смотри, заботиться о своей собственности, - ржа, сказал Коки Накамару.
Юичи внимательно наблюдал за семпаем и кохаем.
"Странные все же у них отношения".
Но судить друга он не собирался. Все же, все это личная жизнь Каме, да и место сейчас такое. Слова людей, сказанные многократно, воспринимаются как истина. К тому же об отношениях Каме и Фуджи разговоры были всегда.
Смущенный Тайске постарался быстрее забраться в воду, хоть можно будет оправдать залившее краской лицо.
"Почему от его внимания и заботы я снова смущаюсь, как будто он делает это в первый раз?"
В следующее мгновение он смутился еще больше, потому что Казуя сел рядом и под водой коснулся ногой его ноги. Как же хорошо, что следом в воду забрались остальные. Кат-туновцы спокойно сидеть не умели, в своем большинстве, поэтому сидение в источнике в итоге превратилось в милую забаву.
Ужин был подан им сюда же, в сад. И после ванны они сидели на террасе павильона и кушали.
- Сугой, сугой!- вопил голодный Тагучи. - Никогда не ел ничего вкуснее.
Еда, подаваемая к столу императора, была божественно вкусной. Тайске ел мало, он в отличии о парней не был голодным, но следил за тем, чтобы Каменаши хорошо кушал. Он прекрасно помнил о том, как императору было плохо днем.
- Смотри, семейная идиллия, - не переставал подтрунивать Коки.
- Каме должен хорошо питаться, - на полном серьезе сказал Фуджи.
Уэда лишь тихо хихикнул, а вот Коки просто ржал. Единственный кто был как обычно серьезный это Мару. Он понимал, что забота Фуджи имела под собой основание. Ведь Тайске выглядел очень озабоченным и слишком старался получше накормить Каме.
- Что случилось? - спросил Накамару, сощурившись, смотря на Казу.
- Плохо позавтракал...- уклончиво ответил парень, который не очень-то и любил распространяться о своем здоровье.
Но по испуганному личику Фуджи они поняли, что утром было что-то достаточно серьезное.
- Парни, все в порядке, - заявил Каме. - И хватит уже об этом.
- Как так получилось, что Тай-кун твой наложник? - по новой затянул волынку Танака.
Но тут уж пусть лидер выбирает сам, либо болтать о здоровье, либо об императоре и наложнике.
- Коки, а ты хочешь занять его место?- спросил Казу слегка раздраженно.
- Нет!
-Тогда почему этот факт не дает тебе покоя?
- Завидую, может быть.
- Так предложил тебе стать любимым наложником.
- Не с той стороны завидую, – Коки ухмыльнулся так, что выставил на показ все свои зубы.
Фуджигаю снова вогнали в краску эти неприличные разговоры.
- Я вы не подумали, что мне тоже тяжело все это выносить, – раздраженно заявил наложник.
- Ну, на концертах вы давали понять, что между вами что-то есть, так почему же сейчас тебе тяжело?
- Танака-сан! – только и смог выкрикнуть Тайске.
- Коки, перестань вгонять его в краску, – Каменаши сурово посмотрел на согрупника.
Увидев взгляд императора, Коки тут же заткнулся. – Заканчивайте уже с ужином и пойдемте погуляем по большому саду перед сном.
На улице уже стемнело и по дворцу стали зажигать факелы и фонари.
Накамару посмотрел на небо. Звезды были на много ярче и огромная полная луна казалась золотой.
- Красиво как…
На следующие минут десять все погрузились в изучение звездного неба. Каменаши обнял Фуджи за плечи, прижимая к себе, и шептал ему на ухо хокку о звездах. Парнишка снова жутко смущался от такого проявления нежности, но не вырывался. Коки слегка ткнул локтем в бок Тагучи и кивком указал на парочку, которую кроме как влюбленными и назвать-то было невозможно. Но Джуно лишь приложил палец к губам.
- Для них здесь свобода, агентство не ограничивает, не запрещает и не следит. Пускай, – шепотом сказал Мару.
Каме мог стоять так бесконечно долго, но все же ночью становилось холоднее.
- Идемте спать, – сказал он, беря Фуджи за руку.
Кат-туновцев разместили в Большом дворце недалеко от покоев императора. Им досталась одна комната, большая, разделенная ширмами.
Император же повел наложника в свои комнаты.
- Ками-сама… - Рока был тут как тут, снова на полу. – Любимому наложнику необходимо переодеться для ночи с императором.

[Yaoi Trio]

- Зачем ему что-то одевать, если предполагается, что я буду его раздевать? – спросил Казу, смотря на смущенного Фуджи. – Утром принесёте ему свежую одежду.
Пресмыкающийся поднялся и попятился назад, покидая покои императора.
Все еще держа Тайске за руку, Каме смотрел на парня.
«Все же, он чертовски красив и эти длинные волосы совсем делают его похожим на девушку».
Хотя, если смотреть на фото Фуджигаи, он почти всегда походил на девушку.
Улыбнувшись, Каме потянул за веревочку на волосах, развязывая ее. Наслаждаясь, он смотрел, как волосы рассыпаются по плечам, а Тайске смущается все сильнее.
Казуя улыбнулся и утянул его на большую кровать на маленьких резных ножках. Фуджи, затаив дыхание следовал за ним, не отказать, не возразить он не мог. Он даже вздохнуть путем не мог.
«Все будет так быстро?» - думал он. Разумом понимая, что должен сказать нет, телом и сердцем знал, что скажет лишь да.
Каменаши улегся на кровать.
- Иди сюда, – прошептал он. – Они хотят чтобы мы сегодня провели вместе ночь, значит будем спать вдвоем, – он хитро улыбнулся.
Облом!
Тайске опешил, ошалел, просто был разочарован, в то же время был рад, был счастлив.
Он лег рядом с Казу, прижимаясь к нему. Он надеялся, что уснет быстро, но не тут-то было. Фуджи лежал, закрыв глаза, и слушал дыхание Каме.
«Наверное, он спит…»
Немного полежав так, Тайске открыл глаза и понял, что Каме смотрит на него.
- Тоже уснуть не можешь? – спросил он.
- Не могу, – тихо отозвался Фуджи.
- Я добьюсь того, чтобы ты и ребята всегда были рядом. Если мы и вернемся назад, то только вместе.
- Как вернемся?
- Не знаю пока, но ведь как-то мы сюда попали.
Тайске улыбнулся.
- Тогда да, нам нужно быть вместе.
***

Каме и Фуджи были не единственными, кто не спал. Остальные т-туны, убрав ширмы, пододвинули свои футоны вплотную друг к другу.
- Ну, что вы обо всем этом думаете? – спросил Накамару.
- Мне скучно, – Джуно снова стал вести себя, как ребенок. – Здесь делать совсем нечего, и я хочу побыть один.
- Ну и ложись за ширму, – фыркнул Уэда. – Раз мы здесь, значит так надо. Значит, давайте попытаемся найти себе занятие.
- Я пойду в храм! – заявил Коки. – Буду там помогать.
- А мне без разницы что делать, лишь бы побыстрее день прошел, – Тацуя вообще не любил сидеть без дела.
- Может стать чиновником? – размышлял Мару.
- Ты этого мира не знаешь.
- Тогда учиться пойду.
- А мне то, что делать? – конючил Джуно. – Я хочу танцевать.
- Так в чем проблема-то? – удивился Накамару. – Классические танцы это все же классно. Будешь развлекать императорский двор.
Тагучи довольно улыбнулся. У него не было особых талантов, поэтому он хотел заниматься тем, что любил больше всего – танцами.
- И все же, я надеюсь, что проснусь утром у себя в квартире, – заявил Уэда, ложась. – Поэтому надо побыстрее уснуть.
***

- Ками-сама… - послышался тихий голос.
Казуя спал, но услышав знакомые слова, мгновенно проснулся и поморщился.
«Я так надеялся, что это всего лишь сон» - подумал он.
- Ками-сама… Уже утро. Солнышко высоко.
Рока был как всегда в своем репертуаре.
- Не хочу, – ответил Каме. – Не хочу просыпаться здесь.
- Ками-сама…
- Мы все еще здесь?
Под боком заворочался Фуджи, просыпаясь. Тон его тихого голоса был очень разочарованным.
- Каме-семпай, скажи, что это все еще сон… - Фуджи сел.
- Думаю, это все еще эта реальность.
Каменаши открыл глаза. Перед ним сидел Фуджи, с заспанным лицом, в кимоно которое сползло с одного плеча. Парень выглядел очень соблазнительно. Но Каме понимал, что просто не имеет право его к чему-то принуждать.
- Я хочу домой…
- Тай-кун… я тоже хочу…
Тайске перевел взгляд на прикидывающегося ковриком пресмыкающего.
- Рока… - позвал император.
Слуга поднялся, но согнулся в поклоне.
- Утреннее омовение и завтрак.
- Хорошо, – Казуя тоже сел. – Я заметил, что здесь спиться хорошо. Никогда так много не спал.
Рока пропустил очередную странность за сегодня мимо ушей. Император волен говорить все, что угодно. Возможно, полубог проводит время где-то еще, там, где встречаются Боги.
Фуджигая слез с кровати и потянулся. Его примеру последовал и сам император. Рока же с тоской посмотрел на чистые простыни.
«Ночью снова ничего не было»… - мысли тоскливо тянулись в голове. – «Что-то между ними происходит, что-то нехорошее. Может императору нездоровиться? Он утратил мужскую мощь?» - эта мысль ужаснула Року.
«Нет, нет, нет! Император еще молод, просто, наверное, фаза луны не та», - сделал он вывод.
И вообще, кто он такой, чтобы думать, почему сегодня ночью простыни чистые и не смятые? В конце концов, император вчера был в бане, вдруг там что было. Хотя, даже это вызывало сомнение. Со вчерашнего дня император стал вдруг… жутким романтиком.
- Рока… Мы готовы идти, – сказал Каме, смотря на слугу.
«Интересно, он всегда такой странный… зависающий?» - подумал Казуя.
Пресмыкающийся встрепенулся и попятился назад. В ванной комнате к ним присоединился «священный квартет», как же хорошо, что случилось это после того, как золотой сосуд унесли вместе с золотым горшком. Фуджия, как и во вчерашнее утро давился от смеха, а Каме краснел от смущения.
- Всегда б так жил… - протянул Джуно.
- Вчера ведь скулил, что домой хочешь, – напомнил ему Коки.
- Вечером снова буду, потому что снова захочу играть.
Уэда сначала просто мылся молча, а потом запел себе под нос.
- Точно, и нам надо чтобы связки были в тонусе, – заявил Мару.
И в итоге, все шестеро мурлыкали песню за песней.
Рока, стоящий у дверей, слушал с замиранием сердца. Песни, что пелись в ванной комнате, были очень красивые, но совершенно не с теми мотивами, которые игрались и пелись во дворце. Но он был слуга, и не имел права думать и строить догадки. После утренней ванны все шестеро позавтракали, причем очень весело, правда, обсуждали совершенно непонятные для данной местности вещи. Но после завтрака все вдруг разбежались. Каждый из шестерых выбрал себе занятие. Император же отправился на суд.
«Вот бы и дома мне так же видеть людей насквозь», – подумал он.

Каменаши больше не было страшно, и от суда он даже получал удовольствие. Не от казни людей, а от самого процесса. Так плохо, как вчера сегодня не было, сквозь полупрозрачную бамбуковую ширму, отделяющую его от подданных, император судил людей легко и главное справедливо. Каме не пытался изменить законы, но старался в каждом человеке найти что-то хорошее. Но сегодня ему стало очень больно, когда привели на суд мальчишку. Тому было от роду лет 9. Ребенок воровал последние 3 года своей жизни, и Казуя понял, что исправляться тот ребенок не собирается. Что такая жизнь ему нравится. Но все же, казнить мальчишку он не хотел, жалко было.
- У нас есть какие-нибудь исправительные работы? – спросил он у солдата императорского отдела, который был обвинителем ребенка.
- Общественные работы? – переспросил солдат.
- Да. Что-нибудь тяжелое, очень утомительное, чтобы мальчик понял, как зарабатываются деньги и вещи, которые он крадет.
По залу пробежали возгласы удивления. Об исправительных работах еще никто не говорил.
- Я думаю, - ответил солдат. – Мы сможем что-то придумать.
- Хорошо, если после 3 лет работы он не исправится, то казните без суда.
Но и императорскому отделу и людям такое решение понравилось. Человек своим трудом искупал то, что совершил. Это не относилось лишь к убийцам.
Сегодняшним судом, Казуя остался доволен. На обед с министрами он шел в хорошем расположении духа. И был какой-то даже энергетический подъем.
Брат, видя хорошее настроение императора, тоже обрадовался. В последнее время ходили слухи, что император перестал звать к себе любимого наложника, но по его лицу было видно, что их солнцеподобный счастлив.
- Суд, я слышал, прошел хорошо… - сказал министр.
- Да, брат, – ответил Казуя. Он все еще не узнал имя человека, который звался его братом.
- Ками-сама сегодня придумал новую систему наказания?
«Да она стара как мир!» - подумал Каме, но вслух сказал:
- Это система исправления человека. Ведь все в его руках. А общество должно ему помочь.

[Yaoi Trio]

Министры согласно закивали.
«Утопия» - вновь подумал Казуя.
Брат не строит козней, министры готовы аплодировать при озвучивании любого решения.
«Что за мир ты сотворил?» - хотел спросить он у императора, но разве мог. Загадкой оставалось то, где находится император и почему они тут.
- Американских миротворцев не пускать даже на территорию империи, – заявил Каменаши.
Министры с облегчением вздохнули. Казуя обвел всех взглядом. Все сидящие здесь были искренними в своих мыслях и деяниях. Поднаторев на суде, император рассматривал теперь всех министров так же и брата в особенности. Но старший брат был реально счастлив, как ребенок, и влюблен в императора.
«Брат любит брата? - Казуя внимательно посмотрел на молодого мужчину. – И ты все время это скрываешь?»
Что ж, это было забавно.
«И что, все вы по-настоящему любите императора?» - спросил он у собравшихся.
Их ауры ответили «да!».
«А император и правда имеет на вас сильное влияние».
От осознания этого хотелось быть еще лучше, чтобы не пришлось потом краснеть перед настоящим императором.
Обед был идеальным, почти идеальным. Не было ни ребят, ни Фуджи. Тайске не хватало очень, очень сильно.
Каме слегка даже загрустил.
- Брат… - позвал его министр. – Что-то случилось?
- Нет, все в порядке, просто…
- Твой наложник… ты больше не хочешь его?
- Нет, что ты, что ты… - Казуя замахал руками, но потом одумался, принял величественный вид.
«Ксо!»
Ситуация была комичная с одной стороны и трагическая с другой.
«Ну вот, как я его могу заставить, как?»
Министры сильно озаботились вдруг состоянием императора.
- Может, стоит найти нового наложника? – предложил один.
- Да, один из ваших компаньонов очень красив.
- И ретив.
Тут же министры стали спорить об Уэде.
«Обсуждают Уэпи, словно он вещь, – хмыкнув, подумал Казуя. – Слышал бы он вас».
Все же, этот бред про наложников надо было заканчивать.
- От Фуджигаи я не откажусь, – одной этой фразой он пресек все обсуждения.
Облом! А кое-кто из министров уже надеялся забрать любимого императорского наложника себе.
Как только Казуя увидел эти мысли, он был готов придушить трех министров прямо тут.
«Ах, стервятники! - подумал он. – Вот чего вы хотите?»
Каменаши понял, что должен сильнее защищать Гаю от этих извращенцев, которые готовы были разорвать Тайске на кусочки.
- Еще раз увижу такие мысли, – заявил он на полном серьезе. – Сделаю евнухами!
Голос Каменаши сейчас внушал страх. У министров мурашки по коже пробежали. Те, кто позволил себе ТАКИЕ мысли, попадали ниц и принялись извиняться.
- Я вас предупредил единожды! – сказал он. – Чтобы больше такого не повторялось.
Он еще раз внимательно посмотрел на министров. Он был готов казнить всех прямо немедленно. Все тут же притихли.
Каменаши поднялся из-за столика и вышел.
- Вы, идиоты, забыли о его силе? – спросил принц. – Держите свои мысли дома.
Казуя же направился во внутренний дворец, после увиденных мыслей он захотел обнять Тайске, чтобы парень чувствовал его защиту. Но и тут облом! Фуджигая занимался со стариком историей.
- Ну что ж, и я послушаю, – заявил император, присаживаясь рядом.

[Yaoi Trio]

Глава 5. Сила бога.

Истории старика были очень увлекательными. История этой Японии была красочной, великолепной и нереальной.
Один рассказ о второй мировой войне чего стоил.
В этой реальности Япония никогда не вставала на чью-то сторону и уж тем более на сторону дьявола Гитлера. Боги, словно предвидя такие события, посылали в мир императора с «Силой бога», Ками-сама правил Японией не одну сотню лет приглядывая за страной и империей, потом после того, как тэнно уходил на небеса, Японией правили несколько поколений людей и потом снова появлялся император-Ками. По словам старика Хироши Каменаши правил Японией уже почти сто лет.
Этот факт удивил и Казую и Тайске, но расспрашивать не имело смысла, ведь тогда показалось бы странным, почему император вдруг забыл, сколько правит страной.
Так прошел не один час. Каме не мог позволить себе так много времени проводить без дела. Он отправился на арену потренироваться с самураями в искусстве фехтования, ведь это была его мечта и желание настоящего тэнно. Все мысли сейчас занимала новость о почти столетнем правлении, и от нее нужно было как-то избавиться. Физические тренировки лучшее искоренение душевных мук.
***
- Слушай, Акира, а этот, красавчик с тяжелой рукой… как думаешь, к нему пробраться можно? Ведь он не в гареме? – спросил самурай у своего друга.
- Нет, Хиро, я видел его. Думаю, император не увлекся им.
После тренировки два парня, которые по случаю были родом из одной деревни, сидели под раскидистым японским кленом, прячась от летнего зноя и говорили о самом сокровенном. Разлапистые ветви, словно руки с пятерней, защищали всех, кто отдыхал в тени дерева.
- Ха! – воин довольно улыбнулся. – Значит, как-нибудь поможешь мне его схватить? Думаю, без своих дружков он не будет таким бравым.
- Все еще хочешь его?
- Да сплю и вижу, как он будет дергаться подо мной.
- А император?
- А что император, много внимания император на все обращает?
- Все же, они ушли вместе с императором. И те парни остались во дворце.
- И что? Император приблизил их? Вовсе нет! Один я слышал в храме, другой в театре при дворе ошивается, третий подался учиться, а этот мелкий просто без дела шарахается. Я-то быстро ему дело найду. Возьму его себе в ученики.
- Знаешь, есть учителя и посерьёзней тебя. Думаю, у парня есть выбор, чьим учеником стать. Если он вообще пожелает стать самураем.
- Да что мне другие, я просто трахнуть хочу того Химе. И никто меня не остановит!
***
Каменаши шел с желанием потренироваться, он очень любил дуэли на катанах. Но, весь настрой сбила парочка, отдыхающая под кленом. Он совсем не хотел их подслушивать, просто свечение вокруг одного вызывало опасение. А потом, услышав их разговор, он просто взбесился. Как вообще этот смерд смеет так думать об Уэпи? Почти перестав разумно мыслить, Казуя выхватил катану у проходившего мимо самурая и прорычал самураю-извращенцу Хиро.
- К бою!
Сидящие под деревом вскочили, Акира сразу же упал ниц, а Хиро не знал, куда себя деть.
«Император начал тренироваться совсем недавно… - пронеслось у него в голове. – Он плохо владеет мечом, главное его не покалечить…»
Хиро лихорадочно соображал, как ему быть. Если упадет ниц, то его сразу же убьют.
«Что слышал император?»
Он обнажил свою катану.
- Ками-сама… - взревел Рока. – Не надо, не надо, Ками-сама.
Он был готов встать между императором и самураем.
- Хиро один из лучших воинов… Он отличный стратег и тактик.
- И это позволяет ему думать, что он может заполучить все, что пожелает?
Глаза Каменаши налились кровью, а потом и вовсе загорелись красным огнем.
Хиро отпрянул в сторону.
- Не трусь, самурай! – прошипел Каменаши.
Он стоял, сжимая катану, обоими руками. Белое лезвие стало раскаляться, а потом и вовсе его охватил огонь. Но Казуя, казалось, этого даже не заметил.
Все, кто были поблизости рухнули, грохаясь головами о земь.
- Успокойтесь, Ками-сама, успокойтесь, – шептал Рока.
Хиро стоял, дрожа, и седея на глазах.
- Атакуй! – приказал Каменаши. – Умри как настоящий воин.
Земля под ногами задрожала, передавая ярость императора от его ног дальше волнами, расходясь по всему острову. Он был в такой ярости, что землю начинало потряхивать даже у побережья.
- Хиро, атакуй! – закричал Акира, толкая друга к императору.- Ты должен поплатиться за свои слова и мысли.
Сам он тоже обнажил меч. Ведь тут была и его вина, он как друг и соратник не остановил Хиро, не попытался изменить ход его мыслей, направить их в другое русло, да и сам он желал того парня, которого Хиро назвал Химе.
Землетрясение усиливалось, птицы, дико крича, взлетели с насиженных веток.
Хиро был готов броситься в атаку, Акира решил последовать за ним. За свою подлость он тоже хотел поплатиться, решил умереть вместе с другом, чтобы смыть кровью обоих его и свой позор. Состояние, в котором сейчас прибывал Казуя, можно было назвать только берсеркеризмом. И он был реально готов перекрошить полмира. К тому же, в исполнении Каме это был божественный берсеркеризм.
За сегодня это был уже второй случай, когда кто-то позарился на святое. Они все что, решили, что могут играть с друзьями императора?
Хиро сделал первый выпад. Казуя закрыл глаза и отразил удар. С легкостью его огненная катана перерубила меч самурая и самого самурая. Движение императора было красивым и изящным, в воздушном потоке раздалось шуршание огня. Хиро сначала даже не сообразил что произошло.
- Акира… - прохрипел он, поворачиваясь к другу, и верхняя часть тела, разрубленная по косой, съехала вниз.
- Что будет, что будет… - Рока, приподняв полы кимоно, разулся и побежал во внутренний дворец. Успокоить императора мог только его любимый наложник. Найдя одного из евнухов, он закричал:
- Срочно передай, что любимый наложник должен прийти на арену для тренировок…
Бежать было трудно, землю вокруг трясло. От одного к другому слуги и евнухи передавали приказ Рока.
Между тем, Казуя уже докромсал второго самурая и был готов приняться за других, на ком была замечена им печать порочных мыслей в отношении Уэды и других согрупников. В этот список входили и трое министров, которые покушались на, пожалуй, самое ценное, на кохая, только бы их найти.
Осматриваясь вокруг, сквозь огонь в глазах, Казуя видел ореолы мыслей людей, находящихся в округе.
К Рока подбежал Фуджигая.
- Что случилось? – спросил он. – Почему так трясет?
- Ками-сама… это Ками-сама… - сбивчиво прокричал слуга. – Ты должен остановить его, только ты сможешь, только ты всегда и мог. Сегодня слишком сильно, он просто бешенстве.
Рока взял его за руку и побежал. Фуджи был решителен и испуган одновременно. Как он, простой человек может остановить полубога. Бежать в этом дурацком кимоно было неудобно, а снимать очень долго. Фуджи пришлось собрать всю свою прыть, чтобы не упасть и бежать как можно быстрее.
- О, Каме! – прошептал он, когда они остановились на арене.
Каменаши берсеркерил, вокруг уже валялись с десяток изрезанных тел.
«Что сделать? Что я могу сделать? Тайске, что ты делал?»
Землю уже трясло так, что скоро это начало бы приносить разрушения строениям и прежде всего, пострадал бы дворец. Фуджи бросился к Казуе, уже не думая о себе, и обнял его сзади за плечи.
- Каме-семпай, пожалуйста, прекрати, – шептал он.
Тайске зажмурился от страха, не зная, что Каме сделает в следующую минуту.
Шепот любимого наложника подействовал. Казуя разжал руки, и меч упал на траву, рассыпаясь в прах. Земля под ногами постепенно успокаивалась. Сквозь закрытые веки императора перестали пробиваться языки пламени.
Рока вздохнул с облегчением. Дрожащие от страха ноги подкосились и он упал.
«Какой он сильный… - подумал слуга, смотря на императора. – И любимый наложник тоже очень сильный. Только он имеет такую власть над императором. Всех, кто был до него, император просто убивал в гневе…»
Казуя развернулся и обнял Фуджи.
- Ты уже закончил с историей? – спросил он тихо.
Тайске показалось, что Каме забыл о том, что только что сделал.
- Надо его увести… - сказал Рока, поднимаясь.
Каменаши выглядел очень уставшим и ели стоял на ногах.
«Как хорошо, что все снова обошлось…» - подумал Рока.
Он подхватил ослабевшего императора.
- Отведем императора в покои, – сказал он Фуджи. – Ему надо отдохнуть.
Парень тоже был все еще напуган. После увиденного, сердце было не на месте. Императорский суд это просто, Тайске не верил в силу бога, которая вершит правосудие, вот только теперь, увидев на деле. Но то, что произошло на арене, было куда более страшным, чем суд императора.
- Он часто выходит из себя? – спросил Фуджи, смотря на уже спящего Казую.
Каме пришлось тащить на себе.
- Иногда бывает. А вы думаете, почему все ведут себя честно и как мышки? Потому что он способен вот на такое. Но с другой стороны, мне показалось, что сегодня сила его выросла.

[Yaoi Trio]

- Рока, вы же не просто слуга? – спросил Фуджигая.
- Нет, любимый наложник императора, я жрец его храма. Верховный жрец приставил меня в услужение Ками-сама.
Ответ был более чем исчерпывающий.
В покоях Каменаши уложили на кровать.
- Я побуду с ним, – сказал Тайске.
Он забрался на кровать с ногами и сел рядом, беря Казу за руку.
- Ты и правда нечто, – прошептал он, разглядывая лицо семпая.
Император спал и во сне был похож на ребенка, милого, беззащитного, нежного. При взгляде на умиротворенное лицо, казалось бредом все произошедшее недавно.
Снаружи до них то и дело долетали обрывки фраз, все обитатели дворца говорили лишь о том, что произошло на тренировочной арене. Люди снова и снова убеждались в божественном происхождении тэнно.
Каме спал уже очень долго, по крайней мере, так казалось Тайске. Парень все еще сидел на кровати, все еще держал императора за руку и с тревогой смотрел на закрытые глаза, приоткрытые губы, на слегка нахмуренные, даже во сне, брови.
- Рока, скажи мне, что это было?
Слуга, стоявший все это время у стены, подошел и поклонился.
- То, что вы увидели сегодня, я представить себе не могу. Такой силы Ками-сама раньше никогда не показывал.
Фуджигая нахмурился.
«Каме-семпай сильнее императора?» - подумал он и тут же отогнал все эти мысли в сторону.
Каменаши заворочался, глубоко вздохнул.
«Как же дышится легко. Как же давно не кружилась голова от чистого воздуха. Что я делал весь день, что так устал?»
Мысли накатывали друг на друга, как волны во время прилива.
Кружилась голова, во всем теле была слабость. Воздух вокруг был приятный, и казалось, ванильный на вкус. Воздуха казалось слишком много, а сам он словно лежал на мягких облаках.
- Ками-сама… вы проснулись… - послышался облегченный вздох.
- Рока? – спросил Казуя и открыл глаза.
- Каме-семпай, – обрадованный Тайске сжал его пальцы. – Ты проснулся!
«Мы все еще здесь?» - спросил Каменаши сам у себя и снова глубоко вздохнул.
И слуга и кохай были чем-то очень озабочены.
- Мне снова стало плохо на суде? – спросил император.
Но он помнил и как прошел суд и обед с министрами, потом он слушал старика-историка и пошел на тренировочную арену. И тут, Казуя вспомнил, что там произошло!
- Я, правда, это сделал? – спросил он, садясь, но голова закружилась сильнее, и он снова упал на подушку.
- Каме-сампай, – Фуджи наклонился к нему. – Осторожней.
- Тай-чан, скажи, я, правда, их убил?
Тайске кивнул.
- Рока сказал, что у тебя была на то веская причина.
- Сила Бога ужасна! – в голосе Казуи чувствовалась боль.
Тайске лег рядом и обнял парня.
Казуя провел рукой по его голове, по щеке.
- Рад, что ты не испугался и не убежал.
- Каме-семпай, о чем ты? Я же крут! Ты всех тех, кто подходил, перерезал, а я подошел, обнял и ты успокоился.
- И правда, ты крут, – согласился Казуя. – Рока, пусть нам принесут что-нибудь поесть. И я очень хочу пить.
Слуга поклонился и вышел, оставляя императора и его наложника одних. Казуя обнял его обоими руками за талию и смотрел в глаза.
- Какой же ты все-тики красивый… - произнес он тихо.
Снова вогнал Тайске в краску. Парнишка уткнулся лицом в его грудь.
- Иди ты… - буркнул он. – Я ничуть не изменился с последнего вашего концерта, где мы были в подтанцовке.
- Изменился, – ответил парень. – Стал айдолом.
Фуджигая улыбнулся, все еще не поднимая головы.
«От него так потрясающе пахнет…» - думал парень, вдыхая аромат тела.
Снаружи пели птицы, шептались слуги, а они вдвоем лежали, наслаждаясь тишиной и свежим воздухом.
- Тай-чан, заметил, какой здесь чистый свежий воздух?
- Да, у меня сначала голова закружилась, я все не мог надышаться.
- Все теперь меня бояться?
- С чистого воздуха сразу переключился на своих подданных?
Тайске повернул голову на бок, теперь он лежал, слушая, как бьется сердце семпая.
- Погоду вроде упомянули.
- Я думаю, такое иногда вытворяет император, поэтому они все стараются тебя любить.
- Утопия… - Каменаши тяжело вздохнул.
За дверями послышался шум. Слуги явно кого-то безуспешно пытались не пускать, но потом двери с шумом раздвинулись и в покоях появились четверо взволнованных парней.
- Каме! – Мару подбежал первым и сел у кровати.
- Ребята, со мной все в порядке.
Несмотря на бледность, слабость и все еще красноватые глаза, Казуя выглядел очень счастливым.
- Эй, Любимый наложник… - Коки подошел и сел на пятки у кровати. – Рассказывай, что произошло.
«Ну, вот зачем вы тут появились?» - подумал Фуджигая раздраженно.
Но лишь улыбнулся Танаке.
- Я думаю, Каме-семпай сам решит, рассказывать вам или нет.
- Правильно, сам решу.
- Каме! Что произошло? – Уэда стоял у кровати, скрестив руки на груди.
- Самураи решили не почтительно отнестись к императору. Только и всего, – ответил Казуя.
Сказал, как отрезал. Согрупники решили: лидер не желает говорить о том, что произошло, поэтому больше не спрашивали.
- Спасибо за заботу обо мне, – Каме посмотрел на них. – Я очень рад, что вы здесь. Но знать, что случилось вам лучше не надо.
- Мы слышали по обрывкам разговоров, – подал голос Тагучи. – Но когда люди видели нас, сразу же замолкали.
- Надеюсь, вы меня бояться не будете?
- Не, мы одно целое, – Заверил его Мару. – А части не бояться друг друга.
- Спасибо.
- А лежишь-то ты чего? – Коки облокотился локтями на кровать и посмотрел на Каме.
- Голова кружится после произошедшего. Ждем, пока принесут поесть.
- О! Еда! Мы такие голодные, – Тагучи погладил себя по животу.
- Тогда скажите слугам, чтобы и вам принесли.
Накамару, как самый умный и дипломатичный, пошел говорить насчет еды.
Коки сел на задницу у кровати и, запрокинув голову, стал рассматривать резной потолок.
- Я устроился помогать в храме императора. Это самый богатый храм города. После твоего храма, самый богатый храм твоего наложника.
- У Фуджигаи есть храм? – удивился Казуя.
- Ну да. Хотя, как бы не у Фуджигаи. Это храм любимого наложника. Как я понял, вы в своих храмах бываете нечасто. И сегодня, когда жрецы узнали, что я компаньон императора спросили, почему Ками-сама давно не был в своем храме.
- М-м-м… - протянул Казуя. – Обязательно надо сходить, как станет получше. А то, кажется, сейчас я даже на ногах не могу держаться.
- А это у всякого берсерка такое, – сказал Уэда. – А ты у нас к тому же божественный берсерк.
Привыкнув к трепу на сцене, на ТВ, никто из них уже не мог остановиться. Хотя, сейчас всем показалось ,что надо просто помолчать. И в покоях императора воцарилась тишина.
За тонкими стенами слышался топот босых ног и шорох кимоно по окитатами. Ребята были счастливы, что с Казу все в порядке. Каме был счастлив, что согрупники его не бросили. Лежа так, он снова ненадолго провалился в сон. А парни рядом сидели, охраняя его. Тайске все так же лежал на груди у Каменапши, слушая, как умиротворенно бьется его сердце, чувствуя, как размеренно и медленно поднимается грудь во время дыхания.
«Этот мир все же прекрасен».
Фуджи себе и представить не мог, что Япония может сохраниться вот такой вот незапятнанной западом, не совращённой. Что не будет мирового прогресса, не будет его в Японии, что все будут жить так же, как и 300, 400 лет назад. Конечно, Япония менялась, но медленно, словно она застыла в прошлом, словно была под колпаком или в каком-то геле, двигаясь очень медленно. И во всём этом размеренном существовании, как молния, как яркая вспышка, как вихрь был император настолько сильный и мудрый, что удерживал страну в ее первозданном виде. Япония без тайфунов и землетрясений, Япония – большой остров, сплоченная страна, развившаяся до уровня огромной империи. Когда вокруг кипит современная жизнь, Япония процветает в своей неизменности.
«Я подумал, не бывает землетрясений? Есть, когда Ками разгневан».
Он улыбнулся и погладит Казую по груди. Спящий парень шевельнулся и посильнее прижал к себе Тайски. Фуджи прислушался. Пожалуй, сейчас не спал только он, вся группа мирно посапывала, расположившись, кто где, лишь наглый Коки положил голову на кровать.
«Я хранитель снов», – подумал парнишка.
За дверью шептались слуги. Поесть им принесли, но никто не решался войти, пока спит император.
А проводить вот так время не очень уж и скучно. Фуджи сладко зевнул. Сердцебиение Каменаши убаюкивало.
***
Рока стоял за дверью покоев императора и слушал. В комнате воцарилось молчание.
Он с облегчением вздохнул. Императору сейчас необходимо поспать.
Он оглядел женщин, сидящих около стены.
- Отнесите все назад, как только Ками-сама проснется, я прикажу принести еду.
Женщины поклонились и удалились, оставляя Року одного, вместе с двумя стражниками. Самураи охраняли не только двери покоев, воины стояли снаружи, внутри, обеспечивая безопасность тэнно.

[Yaoi Trio]

Любимый наложник императора напомнил ему сегодня, что он не просто слуга. Мужчина вспомнил, что принадлежит к культу жрецов, которые всегда заботились, оберегали и направляли императоров с божественной силой.
«Я почти забыл об этом…»
Он тихо приоткрыл дверь и вошел в покои, усаживаясь у стены.
Все шестеро спали, расположившись вокруг. Они казались семьей. Нет, не семьей. Они казались небольшой сплочённой группой. Как дворец во дворце. От них веяло единством и пониманием.
«Кажется, никому иному не будет здесь места»… - подумал Рока.
Никто во дворце не был так же сплочен, как император, его компаньоны и любимый наложник. Вот он настоящий дух Японии. В ее императоре.
«Фуджигая уже не просто любимый наложник, теперь у него статус кого-то большего… может быть любимого императора?» - подумал мужчина глядя на кровать.
Тайске удобно устроился на груди у императора в его объятиях. Кому до этого позволялось так делать? Спать среди бела дня в объятиях тэнно. Никому. И речь совсем не шла о сексе, это был просто отдых.
Душа с новой силой воспарила, потянулась к императору. Рока вспомнил, как беззаветно любил своего бога и господина, как готов был следовать за ним, слушать его, нести людям рассказы о жизни бога на земле. Что потом произошло? Почему он стал просто слугой?
- Рока…
Из копаний в себе его вывел голос императора. Слуга поднялся и с поклоном подошел к кровати. Император смотрел на него чистейшим взором, словно ребенок.
- Пускай принесут поесть.
Рока поклонился и удалился.
- Мы все уснули?
Сонный Тайске сел на кровати, зевнул и потянулся. Следом проснулись все остальные. Живя в плотном графике, когда было много работы и почти не было времени на отдых, они засыпали, как только появлялась возможность и просыпались один за другим, стоило встать лишь одному. Словно они были вплетены в одну паутину и стоило одному дернуть за ниточку, как все откликались.
- Я не хотел вас будить, – немного виновато произнес Каме.
- Все в порядке, – Коки поднялся и сладко потянулся. – А то чем ночью-то заниматься.
- Хотел бы я знать, чем вы занимались целый день.
Каменаши сел в кровати, очень медленно. Голова перестала кружиться и встал на ноги.
Парни стали рассказывать, как провели день. Коки любимец храмов был в восторге от своей работы в храме императора. Его радовала даже самая простая и пыльная работа. Мару отправился в министерство и сказал, что хочет учиться на чиновника. К сожалению, учебный год уже начался, и его просто оставили работать в министерстве.
- Из айдолов в самый низ? – спросил Каме, смотря на друга.
- Я не переживаю. Мне очень интересно. Ведь этот мир уникален.
Джуно устроился танцором при императорском театре.
- Мне сразу же дали играть мужскую роль, – с гордостью сказал он. – Буду играть демона на празднике через месяц. Выбрали потому, что я самый высокий.
Только Уэда пока не нашел, чем себя занять и от этого было совсем неприятно. Он все еще надеялся, что они вернуться поэтому и не хотел искать свое место, считая, что это совсем не нужно. Он на день ушел в самый дальний заросший угол сада и там пытался боксировать, сам себе набил мешок песком и привязал его к ветке дерева. В этой Японии не было бокса и для Тацуи это было ужасно. Но он старался не терять форму, и весь день занимался спортом.
Вскоре принесли еду и парни перебрались на террасу любоваться во время трапезы садом.
- Всегда б так жил! – падая на спину после еды и гладя себя по животу, сказал Тагучи. – Только видеоигр все равно не хватает.
- Может, хоть перестанешь проводить столько времени за играми, – стал поучать его Мару.
Джуно лишь фыркнул и стал напевать одну из своих сольных песен.
- А ты? – спросил Каме у Фуджи.
- Тебе здесь тоже плохо?
- Нет, – честно ответил парень, правда, промолчал о том, что ему хорошо здесь, потому что рядом он.
Счастье Тайске было в том, что нет запретов на общение с Каме, что за ними не следят Менеджеры. Что можно так много времени проводить вместе.
«Хочу навсегда остаться рядом с тобой!»
Казуя взглянул на него с улыбкой. Он, ей богу, не хотел видеть эти мысли, но они так явно были адресованы ему, что император прочел их снова, как открытую книгу.
«Оставайся рядом навсегда…» - подумал он в ответ.

[Yaoi Trio]

Глава 6. Давай сделаем этот мир лучше.

- Ками-сама…
Голос Рока по утрам означает, что они все еще в этом мире. И это приводило Казую просто в ужас. Он вздрогнул, мгновенно просыпаясь. Голос слуги действовал на него именно таким образом. Тайске, лежащий на его груди, заворочался и недовольно засопел.
- Уже утро, Ками-сама…
- Рока, хватит про солнышко, – попросил император, открывая глаза.
Слуга смутился.
- Простите…
Он был готов снова грохнуться головой об пол.
- Не смей! – предупредил Каменаши его действия.
За неделю, что они здесь находятся, Казу успел изучить наизусть все повадки Рока. Тайске говорил, что он не простой слуга, а жрец назначенный храмом в личное услужение, тогда чего ведет себя так низко? Все должны уважать императора, но жрецы не должны пресмыкаться.
- Сегодня жарко сильно… - задумчиво произнес император.
Тело за ночь стало влажным, сквозняка почти не было, дополнительное тепло шло от Фуджи, но отталкивать парня от себя совсем не было желания. Лежать с ним рядом было так по-семейному и умиротворенно. Рока, привыкший к тому, что любимый наложник каждую ночь проводит в покоях тэнно, стоял смотря в стену, чтобы того и гляди, император не подумал, что слуга пялится на них. И его даже почти перестало беспокоить, что император не проводит ночи в любовных утехах.
На эту тему пускай парятся жрецы храма Фуджи. Его Ками-сама вполне здоров, счастлив, ужасный романтик (как оказалось) и исполняет свои обязанности. А это самое важное. Императорский суд стал более значимым. В городе прибавилось людей, которые работали на благо империи, отбывая свое наказание.
- Ванна для вас уже готова. Ваши компаньоны уже встали, позавтракали и разошлись.
- Рока, меня интересует, почему ты меня не будишь, когда они встают?
Жрец поклонился.
- Ками-сама, вам необходим хороший сон. Ведь именно во сне у вас самая сильная связь с небесами, так вы всегда говорили.
- Ну, тогда понятно, почему я так много сплю.
«И так сладко».
Тайске, разбуженный их разговором, приподнялся на руках и открыл глаза.
Заспанный он выглядел очень мило и невинно, и по утрам Казуя корил себя за то, что испытывает к нему отнюдь не платоническую любовь.
- Мы снова разбудили тебя? Прости.
Казу провел пальцами по его лицу. Убрал со лба прилипшие прядки.
- Доброе утро, Тай-чан.
- Доброе утро, Каме-семпай, – сонно произнес Тайске, садясь в кровати, и потер глаза. – Сегодня было жарко…
Император сел следом за ним.
- Мы все еще здесь? – спросил Фуджигая, осматриваясь.
По утрам он всегда задавал один и тот же вопрос. В качестве ответа ему Казуя лишь кивнул.
- Рока, золотые чашки уже в ванной комнате? – спросил тэнно, вставая с кровати и потягиваясь. – Пора выполнить очередной долг перед народом.
К этому сбору императорских какашек он мог относиться только с юмором.
- Да, Ками-сама… - произнес жрец, кланяясь.
- Ну что же, я пойду туда.
Совершать утренние процедуры очистки тела от ненужных жидкостей и не жидкостей, император уходил в одиночестве. К этому Рока тоже уже привык, хоть все же было странным то, что вдруг Ками-сама стал стесняться того, что кто-то видит его в такие моменты. Но после случившегося шесть дней назад спорить с ним никто не решался. Самураи до сих пор боялись тренироваться на арене. Воины всегда были людьми суеверными. И место, где кто-то из них разгневал бога, считали проклятым.
- Ками-сама все еще не прикасается к вам? – спросил жрец у Фуджи.
Любимый наложник печально вздохнул и опустил голову. Слышать каждое утро один и тот же вопрос было мучительно.
Рока замолчал, видать дело в самом тэнно, коль и любимый наложник страдает от нехватки внимания.
- Фуджигая-сан, предложите Ками-сама устроить «Императорский праздник» на тренировочной арене. Мы конечно никогда не проводили праздники во дворце, но самураи теперь бояться идти на арену, а празднество и император, который празднует вместе с народом, смоет позор, окрасивший это место.
- Я поговорю с ним.
Тайске пошел в ванную комнату. Император, уже обнаженный, в полном одиночестве сидел на резном стульчике и выглядел очень, очень несчастным, расстроенным и грустным. В его состоянии сочетались несколько этих понятий. В отделанной мрамором комнате стояла полная тишина, и лишь редкие тяжелые вздохи Казуи рикошетом отлетали от стен, повторяясь многократно.
- Каме-семпай…
Фуджи присел перед ним, ложа ладони ему на колени и озабоченно заглянул в глаза:
– Что случилось?
Парень поднял голову, в уголках глаз стояли слезы.
- Я вдруг подумал о том, что мы оставили. О семье. Мы пропали неделю назад, они же места себе не находят.
Тайске встал на колени и, потянувшись вверх, обнял Казу за шею.
- А если мы никогда не вернемся? Если наши семьи будут оплакивать нас всю жизнь?
- Каме-семпай, мы вернемся. Ты же бог, ты обязательно вернешь нас домой.
- Сегодня, я думаю, нам надо обязательно посетить храм императора, – воспрянув от поддержки и заботы наложника, заявил Каме.
- Еще не забывай, скоро Императорский праздник.
- И то верно.
Казуя обнял Тайске за талию и посадил к себе на колени. Фуджигая вздрогнул от неожиданности и зажмурился от предвкушения того, что вряд ли произойдет.
«Тебе так нравится мучить меня? - подумал он. – Неужели ты не видишь, как я люблю тебя, как хочу?»
- Тай-чан… - позвал Каме.
Тайске этот зов показался очень эротичным, и он готов был застонать. Парнишка открыл глаза и посмотрел на тэнно.
- Ты в порядке? – спросил Казуя.
«Ты бака! Бака!»
Фуджигая был готов кричать от негодования и мутузить семпая кулаками.
- Рока предложил устроить фестиваль на арене, – немного хрипло заговорил Тайске. - А то после твоего буйства самураи бояться там тренироваться, решили, что место проклято.
От упоминания о случившемся, по телу Казуи побежали неприятные мурашки. Ему было очень тяжело вспоминать о том, что он с легкостью изрезал пару десятков человек просто потому, что у них мысли плохие были. Хотя он и не помнил, как все было, и не видел последствий, все же на душе было очень паршиво.
Тайске прижался к нему, стараясь успокоить, гладил по обнаженной спине.
- Тай-чан, ты споешь для меня? «Кусочек любви». На празднике, – попросил парень. – Эту песню можно легко переложить на классические музыкальные инструменты. Пусть Джуно составит тебе компанию, чтобы не было одиноко.
Фуджигая воодушевился этой идеей.
«Каме. Для тебя все, что угодно».
- Давай тебя помою.
Тайске поднялся с колен парня. Он мог сидеть вот так вечно, но у императора после завтрака суд, нельзя пропускать завтрак.
***

[Yaoi Trio]

Уэда, как всегда покидал дворец позже всех. Как хорошо, что арена теперь пустовала и он спокойно, не прячась, мог пройти в свой укромный уголок и тренироваться.
- Юки, смотри, – один из молодых воинов показал рукой на проходящего мимо парня. – Это тот, из-за кого император поубивал много народу.
- Его новый наложник? – спосил Юки.
- Не-е-е, – Шин помотал головой. – Любимый наложник все тот же. Этот парень, как и еще трое, компаньоны императора. Знаешь, я бы назвал их даже друзьями. Вот как мы с тобой. Во время дежурства во дворце я не раз замечал, как они относятся друг к другу. Как настоящие друзья, – он мечтательно вздохнул. – Знаешь, хотел бы я быть наложником императора.
Юки удивленно посмотрел на друга.
- И не смотри на меня так, давай лучше проследим, куда пошел Химе.
- Шин, ты хочешь, чтобы с тобой случилось то же самое, что и с теми самураями?
- Нет, ты что, я просто хочу узнать, куда он ходит каждое утро.
Мальчишка был слишком любопытен, чтобы оставаться на месте, поэтому поспешил следом за Уэдой.
- Шин! Шин! – друг последовал за ним.
Тацуя, даже не подозревая, спокойно дошел до своей импровизированной площадки для тренировок, снял одежду. Заниматься в национальной одежде было ужасно неудобно. Он сам смастерил себе подобие шорт. Что ж, не их мир, выбирать не приходилось.
Наблюдавшие за ним из кустов мальчишки вздохнули с удивлением.
- Какое у него тело… - прошептал Шин.
- Ага, лицо и тело такие разные. На лицо принцесса, но тело воина, владеющего боевым искусством.
Такому телу оба мальчишки позавидовали очень сильно. Им захотелось иметь такое же. Чтобы быть сильными, как этот парень. В первый день они слышали, как резво сражался принцесса.
- Что он делает?
В очередной раз мальчишки удивились, когда Уэда начал заниматься. Разминка, да и прыжки с веревкой были очень странными, потом парень надел какие то штуки странные от которых руки его стали казаться как у какого-то демона из легенд и наконец, этот странный человек стал бить прочный мешок, набитый по виду чем-то тяжелым. Мальчишки-воины сидели, открыв рот, и смотрели как движется парень в странной повязке на бедрах
- Мне нравится... – прошептал Шин. – Очень нравится, что он делает, его движения прекрасны, его тело прекрасно! Я тоже так хочу.
Парнишка выбежал из своего укрытия.
- Шин! Шин! – Юки последовал за ним.
Увидев нежданных гостей, Тацуя остановился.
- Химе-семпай… - Шин бросился к его ногам. – Научите меня делать так же.
«Химе? И тут привязалось это прозвище?» - подумал парень, но все же посмотрел на парней с улыбкой.
- Это называется бокс, – гордо сказал он.
- Научите меня делать бокс! – закричал Шин.
- Ч-ч-ч! Тише, тише, – Уэда присел рядом с ним. – Хорошо, я научу тебя боксировать.
Юки тоже подбежал к ним и, поклонившись сказал:
- Я тоже хочу.
Тацуя расцвел от счастья. Как здорово, теперь он будет не один.
- Хорошо. Но! Я не Химе. Меня зовут Тацуя Уэда.
- Тацуя-сенсей! – заголосили парни вместе.
Они оба представились тоже.
- Тогда для начала вам нужны шорты, – он показал на свои. – В этой одежде заниматься совсем неудобно. К тому же, занятий будет много, и они будут изматывающими.
Парнишки закивали.
- Принесите какой-нибудь простой материал, иголки и нитки и мягкую веревку, чтобы завязать шорты на поясе.
Мальчишки поклонились и побежали исполнять приказ. Уэда смотрел им в след, довольный предовольный.
«Надо же, у меня здесь появились ученики».
К тому же, тренироваться не в одиночестве было намного веселее.
***
Это был первый день, когда после их появления здесь, Фуджи покинул внутренний дворец в сопровождении лишь пары евнухов и нескольких слуг.
- Ха, ха, ха! – послышался совсем рядом уже успевший стать знакомым голос наложницы императора, которая к ее собственной радости одна из всех была беременна.
- Госпожа Каору, - Тайске поклонился.
- Говорят, Император уже давно не был с тобой, – мерзко хихикая, сказала она, прикрываясь рукавом кимоно.
Эта змея не упускала возможности ткнуть Фуджи в эти пресловутые ночи с императором.
- Такими темпами ему надарят кучу новых наложников и о тебе все забудут. Отдадут вон, одному из министров. Тебя, кстати, многие хотят.
«Таксикоз беременных…» - подумал парень, проходя мимо.
Его с самого начала интересовало, по какому принципу была отобрана эта истеричная женщина? И что она может дать ребенку императора? И если, по мнению историка, император правит уже сотню лет, что случится с ребенком? Он проживет обычную жизнь наследника и умрет раньше своего отца? Или сотня лет это придел для императора?
Фуджи остановился, глаза его расширились от ужаса и он в кровь прикусил губу.
«Император умрет, когда родится ребенок?»
Он повернулся и посмотрел на евнухов.
- Когда должна родить господа Каору?
- В ближайшую неделю, – ответил один из них.
«Нет, не может быть, ребенка ведь еще вырастить надо. Он может умереть в детстве».
Эта мысль его успокоила. Но испуганный возглас евнуха заставил вздрогнуть.
- У любимого наложника императора кровь!
- Что? – Тайске облизнул губу. – Все в порядке.
- Он уже нелюбимый, – сказала Каору, нагоняя их и мерзко хихикая. – Уж я позабочусь, чтобы императору подарили много красивых мальчиков.
«Что между тобой и Тайске этого мира произошло?» - подумал Фуджигая, смотря ей в след.
Стоять без дела в коридоре все же не следовало. К тому же, Фуджи шел не просто так.
Он спешил в императорский театр, но видать туда же направлялась и наложница.
- Госпожа, Каору… Почему вы меня так ненавидите? – спросил парень нагоняя ее и идя рядом, коль все равно шли они вместе в театр.
- А у тебя короткая память, Тай-кун, – зло заявила она. – Разве не ты заявил мне, что заберешь у меня императора, когда мы с ним были так счастливы и ждали нашего ребенка? – она посмотрела на любимого наложника императора, сверкая глазами. – Что ж, забрал, счастлив? Теперь он остыл и к тебе.
- Ты любишь императора? – изумился парень.
«Тайске, а ты в этом мире чертовски жесток».
- Тебе-то какое до этого дело! Утратил свою власть, которой так кичился, и теперь пытаешься завести друзей?
Фуджигая ничего не ответил, просто шел рядом. Он все же считал и себя ответственным за все, что произошло, но он не мог отвечать за действия своего двойника.
Дальше они шли в полном молчании и когда Каору поняла, что идут они в одно место спросила:
- А ты-то чего идешь в театр? Ты же ненавидишь это место.
- Правда? – изумился парень. – Почему?
- Ну, у тебя и короткая память! – фыркнула она. – Ты же у нас шутом был! Император тебя на представлении приметил. Ты еще полгода назад тут по канату ходил и шарики в воздух подкидывал.
Шок! Вот это был шок!
«Я что, прям как в фильме? Из шутов в любовники? Я что шлюха?»
Он побагровел от негодования. Фуджи скрежетал зубами, не зная что сказать. Она его урыла, и еще как урыла!
- Тай-чан! – нему на встречу выбежал всегда улыбчивый, всегда добродушный Джуно. – Ты чего пришел?
Тайске улыбнулся, смотря на парня. Благодаря семпаю все плохие мысли мгновенно улетучились.
- Счастливым выглядишь, Тагучи- семпай, – произнес парень, стараясь отвлечься от мыслей о своем прошлом, точнее от прошлого двойника.
- Зато ты нет, что-то случилось?
- Нет, Каме-с… тэнно прислал меня, – быстро поправился он.
Под проницательным взглядом Каору было неуютно, а эта женщина ловила каждое слово сказанное Фуджигаей.
- Пойдем поговорим, – предложил Джуно.
Каору с интересом смотрела им в след.
- Что ты задумал? – спросила она у спины любимого наложника. Только почти шепотом, чтобы он дай бог не услышал.
Эти тайны казались странными. Подозвав одну из служанок, Каору отправила ее последить за этой странной парочкой. Тайске и Джуно прогуливались по театру, попадавшие на пути актеры кланялись наложнику императора.
- Скоро праздник… - Тайске отвечал на поклоны. – Император попросил меня спеть.
- Правда? – изумился Джуно. – Эй, я тоже хочу. Думаю, ребята тоже не откажутся.
- Да-а-а… - протянул парень, смотря на одного из актеров, который просто пожирал их взглядом. И выглядел при этом очень подозрительно.
- Попросил спеть «Осколок любви». Но сам понимаешь, разница в музыкальных инструментах размером с пропасть. Помоги. Я совсем не вижу Тацую-семпая, иначе сам бы попросил помочь. Но в музыкальных инструментах больше всего разбирается он.
- Тайске! – тот самый актер, который еще пару минут смотрел на них, решился подойти и даже заговорил первым, что в принципе здесь было непринято.
Фуджигая вопросительно посмотрел на него. Кто это он не знал, но мужчина, вероятно, знал его хорошо.
- Что, забыл уже? – с горькой усмешкой произнес парень. – Я Таро, помнишь меня?
Фуджи нахмурился. Конечно же, он не помнил этого человека.
Тот аж побагровел от ярости.
- Что, полгода прошло и тебе память отшибло? – заявил актер. – Ты обещал вытащить меня отсюда!
- Эй! – Джуно положил руку актеру на плечо. – Тебе здесь разве не нравится?
- Нравится? Да мы тут все рабы! Это тебе хорошо, приходишь, уходишь, а мы тут сдохнем.
Фуджигая рот от ужаса открыл, у него ноги подкосились от услышанного.
- Ты что, уже забыл, что тебя сюда продали родители? – не унимался Таро. – Это сейчас ты в богатом кимоно и все считают тебя господином, а на деле ты такой же раб, как и я.
Тагучи обнял за плечо джонниса, ему показалось, что парнишка сейчас в обморок грохнется, уж очень сильно он был расстроен.
- Эй, Таро! – подбежал еще один из актеров, низко кланяясь. – Хватит, успокойся, это же любимый наложник императора, слышал же, что император сделал с самураями.
- Любимый наложник? Да все уже говорят о том, что император больше не хочет его трахать!
- Простите, простите... – актер утащил своего друга, продолжая кланяться.
- Это все что сейчас было? – прошептал Фуджигая.
- Не обращай внимание, давай лучше поговорим об этом празднике.
"Меня здесь ненавидят, - подумал Фуджи. - Тайске, кажется, ты был полным чмом».
Все же он надеялся, что двойник любит императора, а не просто использует.
Теперь он чувствовал на себе почти ненавидящие взгляды актеров.
Джуно, работая здесь, краем уха слышал, что актеры не очень-то и любят Фуджигаю, но почему узнать не получалось.

[Yaoi Trio]

- Может сейчас попробуешь все изменить? - спросил Джуно.
Тайске кивнул. Менять отношения с людьми никогда не поздно. Возможно, даже двойник оценит все попытки Фуджи, когда снова обретет здесь друзей.
- Пойдем, поговорим с управляющим труппой. Праздник это хороший повод.
- Ты уверен, что он захочет тебя видеть, - заявил Таро, снова появляясь словно из неоткуда.
- Почему?- этот вопрос Фуджи даже задать-то побоялся.
- А память твоя и правда стала короткой, - с усмешкой сказал актер. - Вы же любовниками были.
Тайске готов был сквозь землю провалиться от очередного откровения.
-Таро, с кем ты снова ссоришься?
К ним подошел молодой мужчина. Высокий мускулистый и чертовски красивый. Тайске даже рот открыл от восхищения.
- Гайя! - прошептал мужчина, увидев, кто сегодня порадовал их своим присутствием.
Он был готов броситься и обнять Тайске, но Таро остановил его.
- Масао, проблемы нам совсем не нужны. Император никому не позволяет притрагиваться к своему наложнику.
- Но это же наш Гайя.
- Давно уже не наш, перестал быть нашим, как лег под императора и стал нос от нас воротить.
"Фуджи, как же тебя ненавидят"- снова подумал парень, а в слух сказал.
- Император хочет, чтобы я спел на празднике. Я пришел прорепетировать с оркестром и с вами.
- Спеть?- удивленно спросил Таро. – С каких это пор ты поешь?
- Мы с Тагучи - семпаем будем репетировать, – Тайске старался не замечать этих колких выпадов и быть дружелюбным, ведь в конце концов изменить прошлое он не может.
- Тагучи - семпай? – переспросили оба актера.
Когда это их наглый пробивной Гайя признал кого-то семпаем?
- Эй, нам тоже выбрать песню надо. Надо бы ребят найти. Я уже подумал что всё, отпелись мы. – Джуносске воспрял духом.
- Представляю, как будут шокированы люди, – произнес Тайске мечтательно.
Масао внимательно смотрел на парня, которого, как он считал, знает давно. Но сейчас это был совершенно другой человек. Словно из другого мира. Любовь к нему проснулась с новой силой. Мужчина стоял, и разглядывал своего бывшего возлюбленного с обожанием и вожделением.
-Что вы хотите спеть?- спросил он, все же опомнившись. - У меня есть тексты многих песен.
- Нет, нет. У нас есть песни. Главное музыка, – Тайске посмотрел на него счастливыми глазками. – Еще надо танцоров. Пожалуйста.
Он не замечал взгляда этого мужчины, точнее старался не замечать. От последней просьбы мужчина чуть умом не тронулся, чтобы Гайя, говорил пожалуйста или спасибо?
Им предстояла увлекательная работа, надо добиться совершенства в перекладывании современной музыки на классические инструменты. Это будет захватывающая работа. Думали оба айдола.
- Император тоже будет рад отвлечься вечером и посетить театр, - Фуджи выглядел очень счастливым.
- Император придет в театр?
Актеры в очередной раз были шокированы. Император не увлекался театром, поэтому они почти ушли в забытье, играя только для наложниц. И вот человек, которого они считали предателем, приведет императора к ним, как и обещал когда-то.
- Мы должны приготовиться, собрать труппу, – глаза Масао забегали. – Когда вы подойдете?
- Вечером, до ужина, – ответил Тайске.
Масао поклонился.
- Мы будем ждать.
Фуджигая улыбнулся и кивнул.
- Тогда до вечера.

[Yaoi Trio]

Глава 7. Ты мне дорог.

После посещения театра Фуджи отправился в министерство. Везде где угодно, в любом месте дворца, но только там его точно никто не ожидал увидеть. В большом павильоне многолюдно было лишь в передних комнатах, которые были доступны для посещения гражданами и имели отдельный вход со стороны города. Эти залы отделяли от остального павильона глухая стена и одни двери, с двух сторон которых стояла охрана. В помещениях же, где сидели министры, не было даже охраны. Чтобы не привлекать внимания, парень оставил свою свиту в коридоре за залом приема граждан, решив, что пройдет незамеченный никем, но на встречу как назло вышел мужчина.
- Любимый наложник императора… сан… - произнес, лилейным голоском, министр финансов, низко кланяясь. – Что вас к нам привело?
Он плотоядно смотрел на прекрасного парня, раздевая его взглядом и укладывая прямо тут, на низенький столик лицом вниз и…
- Добрый день, – Парень вежливо поклонился, прерывая ход пошлых мыслей министра.
От взгляда этих маленьких черных глаз толстого извращенца по телу поползли неприятные мурашки. Срочно надо было найти Мару и сматываться отсюда. Тайске уже пожалел, что пришел сюда один.
- Ваше присутствие осветило этот мрачные своды, – продолжал говорить мужчина, словно умасливая.
К горлу Фуджи стали подкатывать тошнотворные позывы. Он отодвинулся подальше, но в достаточно узком коридоре это было сложно сделать.
- Почему вы не удостаивали нас своим вниманием раньше? – не унимался мужчина.
Парень закусил губу.
«Какой же ты противный! Все в тебе так отталкивает, особенно твои мокрые от слюней губы и эти потные ладони, которыми ты потираешь».
- Я ищу, Накамару… - произнес он делая паузу. – сана… Простите, но мне надо идти.
- А… - пренебрежительно бросил министр. – Нашего нового слугу.
Фуджи нахмурился.
- Я думаю, император не обрадуется, если узнает, что его компаньона вы называете слугой.
Мужчина закусил губу, ели сдерживая негодование, презрение и похотливые пощелкивания языком. Так он любил выказывать свое сексуальное влечение к кому бы то не было.
- Пойдемте, я провожу вас.
Министр пропустил его вперед и пошел рядом, косясь назад. Не долго думая, он опустил свою толстую, пятерню на задницу Фуджи.
«О, как бы я хотел опрокинуть его на пол прямо здесь…» - подумал толстяк, начиная слегка поглаживать.
Тайске вздрогнул и прибавил шаг.
- Министр, позвольте напомнить вам о том, что случилось шесть дней назад.
- Ты расскажешь императору? – все так же лилейно пропел он.
- Если не уберете руку, думаю, мне придется.
- А… ну, мысли мои не изменятся после этого. Мне все равно придется умереть, как только император увидит меня, он все поймет… - с усмешкой произнес министр.
Он дернул Фуджи за кимоно и ловко подставил подножку, роняя парня на пол.
Фуджи грохнулся от неожиданности и тут же оказался прижатый к окитотами весом толстяка.
- Я думаю, уже не важно, что будет завтра, важно, что я сделаю сейчас.
Вдавливая лицо Фуджи в пол, министр стал поспешно задирать его кимоно, похотливо проводя рукой по ногам.
- Один раз, пусть это будет всего один раз и я с радостью приму смерть, зная, что это священное тело было моим и я буду последним, кто обладал тобой, потому, что после этого император к тебе и не прикоснется.
Тайске пытался скинуть его, стараясь вывернуться, но толстяк был чертовски большим и тяжелым и еще больше возбуждался от попыток сопротивления, к тому же Фуджи сильно запутался в своем кимоно. Министр довольно засопел, он наконец-то добрался до вожделенного тела. Толстяк казался сейчас просто сумасшедшим. Парень ощутил противную потную толстую руку на своих ягодицах.
- Я всегда мечтал, так надеялся, что император остынет к тебе Гайя, – шептал толстяк, брызжа слюной. – Все говорили, что ты хорош в любовных утехах, но я опоздал. Почему ты попался на глаза императору? Но все уже в прошлом, сейчас мы посмотрим, что там так сильно любит император, а до него любили десятки мужчин… ты не бойся, я сильно больно не сделаю.
Ужасная лапа перебралась на задницу, сжимая ее, впиваясь ногтями и мня, а потом…
«Ужасно! - закричал парень мысленно, когда в узкий проход ворвались два жирных пальца. - Больно! Чертовски больно».
Обжигающий огонь внутри смешался с приступом тошноты от неприязни всего происходящего, от этих неприятных рук, от этого жирного тела и противного голоса.
- Видишь, какой я заботливый… - прошептал толстяк, начиная двигать пальцами внутри, растягивая узкий проход. – А ты оказывается очень узкий, даже не подумаешь, что театральная проститутка, – этому факту министр несколько удивился.
Тайске собрал всю свою волю и силу в кулак и, приподнявшись, закричал что есть мочи:
- Охрана!
В следующее мгновение его стошнило, и он потерял сознание.
- Ах ты шлюха! – прохрипел мужчина, начиная задирать свое кимоно. – Я то хотел как лучше…
Он уже был готов надругаться над бездыханным телом императорского наложника, но тут две пары крепких рук отшвырнули его в сторону.
Император ходил взад вперед в своих покоях, скрепя зубами, рядом, уткнувшись лицами в пол, пресмыкались те, кому было приказано оберегать сокровище императора. Он был зол, как дьявол в разгар апокалипсиса, красный, как рак, только что вытащенный из кипятка, и пыхал злостью, как бык, глядя на тореадора, но он держался. К тому же, ему сказали, что министру помешали изнасиловать Тайске. Но у Казуи даже слов не было, чтобы выразить то, что он сейчас чувствовал, он мог только ходить, сжимая и разжимая кулаки. Ему было не свойственно драться, но он был готов сейчас вспомнить одну из своих ролей в дорамах и набить морды всем, лежащим на полу слугам.
Император периодически посматривал на свою кровать, на которой сейчас спал Тайске. Парня раздели, вымыли и даже кимоно сожгли, в котором он был. Лишь бы никаких намеков о произошедшем не было, чтобы ничто не вызывало никаких воспоминаний. Лицо Фуджи не было таким как обычно во сне, умиротворенным и спокойным, с легкой улыбкой на губах. Сейчас на нем была маска боли, а картину доканчивали красный лоб, щеки и кончик носа, которые парень натер о пол, когда пытался сопротивляться. Это еще ничего, большее опасение вызывал вид задницы, на которой красовались отметины от ногтей, красный след от руки и…
Лицо Каменаши исказилось болью, он присел на край кровати и посмотрел на спящего. Нежно провел пальцами по щеке Фуджи. Даже от рассказа его начинало трясти, и он даже представить себе не мог, как будет чувствовать себя парень после случившегося.
«Почему ты не просыпаешься так долго?» - спросил он, мысленно всматриваясь в лицо Тайске.
Рока стоял у кровати и непрямым взглядом наблюдал за тэнно. Ками-сама был очень озабочен и, наверное, только чудом не выходил из себя.
- Что прикажите делать с министром? – спросил он тихо.
- Казнить, – не задумываясь, ответил Казуя.
- Любая казнь будет для него слишком легкой.
- О нет! Я назначу ему такую казнь, что он будет молить о смерти, – сказал император таким тоном, что хотелось пойти и убиться об пол, об стену, об камни, лишь бы не попасть под гнев Каменаши.
Даже если говорил император страшные вещи, то на своего наложника смотрел с нежностью и любовью. Сейчас, Казуя даже прикоснуться к нему боялся.
Все тело болело: внутри, снаружи, казалось, что даже пошевелиться больно, а еще, было чувство, что этот извращенец все еще на нем, внутри него. От ужаса произошедшего Фуджигая захотел сжаться в комочек и исчезнуть из этого света. Тайске тихо застонал и шевельнулся. Он был раздет. Ему показалось, что он все еще лежит в том коридоре, что никто не пришел ему на помощь, что министр совершил свое грязное дело и сбежал.
«Я же кричал…»
Его стало бить мелкой дрожью, он боялся открыть глаза, боялся увидеть реальность. Хотя бы чуть-чуть побыть в неведении, еще немного поуверять себя, что это всего лишь сон. Но то, что он чувствовал, говорило об обратном. Он лежал на спине, и от этого казалось, что в левую половину задницы загнали пять иголок для иглоукалывания и забыли их вытащить.
Тай-чан… - прошептал Казуя, беря его руку, начиная целовать пальцы и ладонь.
По движениям он понял, что наложник проснулся.
- Он… - прошептал Фуджи. – он…
Из под закрытых век стекли капельки слез.
- Ш-ш-ш, он ничего не успел сделать, – Ну, если честно, это почти не было ложью.
- Но все тело болит.
Тайске все еще боялся разомкнуть веки, боялся посмотреть Казу в глаза.
- Ты вырывался.
- Каме-семпай, ты меня не обманываешь? Внутри болит… – Тайске все же открыл глаза и посмотрел на парня.
- Нет, Тай-чан, не обманываю, – Казуя наклонился и поцеловал его в лоб.
«А если бы все сложилось по-другому? Если бы слуги не подоспели?»
О том, что могло случиться, Каменаши даже думать не хотел. Но благодаря тому, что случилось, он понял, что Тайске самое дорогое, что у него есть на свете. Тэнно сграбастал его в объятия, укутывая в шелковое покрывало и, что есть силы, прижал к себе.
В таких решительных, пусть даже резких и порывистых объятиях Каменаши стало очень легко и спокойно.
***

[Yaoi Trio]

- Ты веришь ему? – спросил Таро. - Он так часто тебя обманывал, неужели сейчас ты ему веришь?
- Он изменился, очень сильно изменился, словно другой человек.
- Ты все еще его любишь… - в голосе актера была горечь. – Что бы он ни делал, как бы не предавал тебя, ты все равно продолжаешь любить его.
Масао решил промолчать. Ведь друг был прав во всем, но сердцу не прикажешь.
Время шло, актеры ждали, а ни императора, ни Гайи, ни Тагучи не было.
- Я же говорил не придет, – заявил Таро, в нем снова закипала злость. – Он уже давно забыл про нас.
- Эй, ребята!
К ним подбежал запыхавшийся парнишка, начинающий актер, которого привели в театр всего две недели назад. Мальчишка был чертовски смазлив и его решили учить играть женские роли, как когда-то Гайю. Шустрый, прыткий и вездесущий новичок всегда знал последние новости дворца.
- Я тут такое узнал… Министр финансов напал на императорского наложника.
- Что? – глаза Масао наполнились ужасом, он вскочил. – Тот жирный индюк, который так мечтал… - он закрыл рот руками, чтобы не сказать того, что готово было вот-вот сорваться с губ.
- Да все обошлось, министр в клетке, сидит сейчас на городской площади. Все закидывают его тухлыми яйцами и испорченными овощами. Завтра его казнят, – довольно произнес мальчишка. – Говорят, император готовит ему достойную поступка смерть.
- А Гайя? – спросил Масао. – Как Гайя?
- Кто?
- Императорский наложник.
- Не знаю, про это я не слышал.
Масао готов был броситься узнавать, что случилось самолично, но разумный Таро снова остановил его.
- Кто ты и кто он, ты подумай, прежде чем бежать к верной смерти.
- А если император убьет Гайю после того, что произошло? Если посчитает грязным, больше не достойным своей персоны?
- Идиот, тебе же сказали, все обошлось. Будет надеяться, что император его очень сильно любит.
***
Императорский храм первым узнал о случившемся, один из каннуси* тут же сообщил Коки что произошло.
- Как Фуджигая? – взволнованно спросил Танака, бросая веник.
В главном синтоистом храме страны он выполнял любую порученную работу. Он не стеснялся мести полы, мыть их и статуи.
- Простите, – он поклонился. – Я побегу. Я обещаю понести наказание за непочтительное поведение в храме, но сейчас не могу иначе.
Он снова поклонился и побежал.
Камунуси*, стоящий неподалеку в тени реликтового дерева, смотрел в след убегающему парню. Происходящим он был тоже очень озабочен, учитывая поведение императора недельной давности, вызывало опасение то, что император снова впадет в состояние, когда сможет перерезать полгорода. Самурэ Акайо проследовал в самое дальнее святилище, в которое из всех жрецом мог входить только он. Посреди комнаты стояло большое зеркало в человеческий рост, укрытое красным шелковым покрывалом, расшитым золотыми лотосами и драконами. Легким красивым движением Камунуси Акийо снял покрывало и повесил его на согнутую в локте руку.
- Тэнно*, - сказал он глядя в зеркало и поклонился.
Сначала в серебряной глади зеркала в резной оправе из красного дерева отражался лишь не четкий образ жреца, но потом по зеркалу прошла рябь, словно маленький волны по воде и изображение стало кристально чистым. В нем отобразилось голубое небо и облака, появился образ императора Казуи в кимоно в котором сочетались белые, красные и золотые цвета. На кимоно то и дело приходили в движение вышитые золотом драконы, то скручиваясь в кольца, то плавая по всему материалу. Двойник Каменаши стоял на облаке с длинным жезлом в руках.
- Я уже знаю обо всем, что случилось, Акайо, – произнес Казуя.
Верховный жрец склонился еще ниже.
- Поведение киндзё тенно* вызывает у меня опасения.
- Я не вижу ничего опасного. Ка-кун придет в храм, и ты поговоришь с ним.
- Но ведь, прошла неделя, он не сдержан и до сих пор не был в храме.
- Ты ошибаешься, Акайо. Сейчас он проявляет величественную сдержанность. И он придет в храм.
Камунуси очень хотел спросить, когда их император вернется, но боялся.
- Акайо, я пока сам не знаю ответа на твой вопрос.
Тэнно с легкостью прочел его мысли, впрочем, как и всегда.
- Я ухожу. Киндзё тэнно все делает правильно.
Изображение в зеркале снова покрылось рябью, и в нем стал отражаться лишь верховный жрец.
***
Накамару столкнулся с Коки на выходе из храма.
- Я тебя искал, – запыхавшись, сказал Юичи.
- Я уже понял по какому вопросу, – Танака был очень хмур.
- Джуно ищет Уэду, давай присоединимся к поискам.
Коки кивнул.
- Надо вернуться во дворец, я точно знаю, что Уэпи не покидал территории дворца.
Они оба побежали назад. Главный храм находился почти у самых ворот дворца.
- Я бы подумал, что с ним что-то случилось, но ведь он делает это каждый день, – Коки взял друга за руку, чтобы бежать было быстрее, к тому же в отличие от Накамару он не совершал пробежек.
- Слуги сказали, что он часто уходит в сторону тренировочной арены.
Джонисы благодарили всех богов и Джонни-сана за свою подготовку. На фоне изнуряющих концертов, простые пробежки были просто цветочками.
Пока они бежали, Накамару вкратце рассказывал что произошло.
- На кой черт он вообще поперся в министерство? – зло спросил Коки.
- Меня найти. Из-за предстоящего праздника император подал кое-какую идею, а идиот Джунноске ее решил развить.
- Какую идею-то?
- Спеть вместе на фестивале.
- А почему идиот-то? – удивился Коки. – Мне тоже идея очень понравилась.
- Да потому что его одного отпустил! – выпалил Мару.
Коки молчаливо согласился с доводами друга.
Иногда, попадавшие на пути слуги и самураи шарахались в разные стороны при виде этой странной парочки. Лица их за неделю выучили уже все, поэтому старались просто избегать и не попадаться на пути, а то вдруг император снова разгневается.
***
Тацуя вместе с двумя ребятами возвращался из своего укромного тренировочного места. Уставшие мальчишки ели языком ворочали, с трудом ногами передвигали, но смеялись и были счастливы. Счастливым был и сам Уэда он никогда не думал, что у него появятся ученики. К тому же, мальчишки заявили, что приведут своих друзей из новобранцев.
- Уэпи! – запыхавшийся Мару, подбежал к нему. – Мы тебя везде ищем!
- Накамару? – парень удивленно посмотрел на него. – Ты почему не в министерстве?
- Ты разве не слышал, что случилось? – удивленно спросил Юичи, посмотрев на мальчишек, – Отправь их и идем, тэнно ждет.
Уэда решил было возразить, но увидев озабоченное и хмурое лицо согрупника, коротко кивнул и отослал мальчишек отдыхать.
- Что случилось? – переспросил он.
- Пойдем, по дороге расскажу.
Мару решил уже не бежать, ведь они были во дворце, да и Уэда нашелся.
- Вот вы где… - к ним подбежал Джуно.
Согнувшись, он старался отдышаться.
- Ну и марафон! – заявил он. – Коки где?
- Где-то здесь, тоже Уэпи ищет.
- Так что произошло-то? – нервно крикнул Тацуя.
- Министр финансов чуть не изнасиловал Тай-чана, – заявил Джуно.
- Тагучи, ты как всегда идиот, – подходящий Коки отвесил другу затрещину.
- Так не изнасиловал же!
- Так что рубить-то с плеча?

[Yaoi Trio]

- Почти это было секундное дело, – ответил Мару. – Ладно, идем, они сейчас в покоях императора.
Уэда хмуро смотрел по очереди на согрупников, идя рядом. Он все еще не верил, что такое вообще могло случиться.
- У министра что, крышу сорвало? – спросил он.
- Знаешь, из-за местного Фуджигаи у всех крышу рвет, – горько усмехнулся Джуноске. – Если говорить словами твоей песни, то наш Тай-чан это зайка, а местный это волк.
В кратце Джуноске рассказал историю, часть которой он знал про театр, сказал про то, какого черта Тайске пошел в театр, а потом и в министерство. Закончил рассказ Накамару, посвятив в произошедшее одногрупников.
- Идея-то хорошая! – поддержал Уэда. – Тагучи, но ты идиот! Зачем Тайске одного отпустил?
Тагучи тяжело вздохнул, он прекрасно понимал, что виноват.
- Хотели как лучше, я должен был найти вас.
***
- Тай-чан, зачем ты вообще туда пошел? – спросил Каме.
Тэнно все еще обнимал своего наложника, нежно поглаживая по плечику.
- Накамару-семпая искал. Тагучи-семпай пошел искать Уэду.
В объятиях Каме он совсем успокоился и расслабился.
- Но зачем?
- Выбрать вашу песню. Тагучи-семпай сказал, что было бы тоже круто спеть.
В разговорах о фестивале и песнях Фуджи почти забыл о случившимся. Его уже больше не трясло, он постепенно забывал о горящем лице и все еще помнящем о проникновении пальцев заднем проходе.
- Глава труппы сказал, что соберет музыкантов, чтобы те подобрали музыку, – он тяжело вздохнул. – Наверное, ждут нас.
- Значит пойдем когда ты немного придешь в себя, – ответил Каменаши.
Фуджигайся кивнул. Сидеть в объятиях парня, положив голову ему на плечо было чертовски приятно. Тайске был готов еще пару раз пережить нападения лишь бы потом, вот так вот растворяться в нежности семпая.
«Тайске, ты извращенец», – сказал он сам себе.
Чуть не снеся дверей, которые слуги ели успели раздвинуть, в покоях появились четверо. Он них веяло жаром, потом и пылью улиц.
Тайске поднял голову и посмотрел на парней.
- С тобой все в порядке? – спросил Джуно.
Фуджи кивнул и снова положил голову на плечо Казуи.
- Вы стихийное бедствие, – сказал Каменаши, смотря на своих согрупников. – Идите вымойтесь, переоденьтесь и мы пойдем в театр.
- А Тай-чан? – спросил Мару.
- И Тай-чан пойдет с нами.
- А…
Накамару подумал, что так Фуджегаю решили отвлечь от всего происшедшего. В его понимании это было логично. Парни, поняв, что вроде бы все нормально удалились мыться.
Слуги в комнате все еще не решались подняться, Каменаши взглянул на них и произнес:
- Вы можете идти. Рока, тоже выйди, я позову. Их всех вышвырнуть из дворца.
Жрец поклонился и покинул покои императора последним.
«Что-то сейчас будет?» - спросил он сам у себя.
Он надеялся, что будет.
- У тебя есть еще время немного отдохнуть и прийти в себя.
Казуя уложил парня на кровать. Тайске внимательно смотрел ему в глаза, сердце бешено заколотилось, но нет, вовсе не от страха. Слова, сказанные только что почему-то вселяли надежду на то, что Каме… Фуджи закусил губу и не отводил глаз.
Император тоже внимательно смотрел ему в глаза, потом перевел взгляд на губы.
«Ты меня испугался?» - подумал он.
- Все хорошо, – Казуя провел пальцами по лбу, щеке и носу Тайске.
Фуджи приоткрыл губы, с которых вот-вот был готов сорваться тихий стон. Прикосновения Каме были нежными и возбуждающими одновременно.
«Хочу его… - подумал император. – Хочу чертовски сильно. Когда он вот так вот лежит в моей кровати, я знаю, что под покрывалом он обнажен. Я чувствую жар его тела сквозь тонкую материю. Не думая ни о чем хочу обладать им. Знать, что он принадлежит только мне. Что со мной происходит? Почему только когда ему угрожала опасность, я понял, как он дорог мне, как я люблю его и как хочу быть с ним».
Взгляд Казуи остановился на губах и он, решив не оставлять их без внимания, осторожно провел подушечкой пальца, сначала по верхней губе, потом по нижней, дальше рука спустилась ниже.
Тайске слегка выгнулся и запрокинул голову назад, когда пальцы Каме прошлись по его подбородку и шее, сердце все набирало обороты, словно гоночная машина - моментально.
Белый шелк подался вслед за медленно двигающейся рукой, обнажая грудь. Пальцы Казу вздрогнули и остановились около одного из сосков. Подушечками он очертил большой круг.
Тайске прерывисто вздрогнул.
«Почему ты не касаешься его?» - подумал парнишка.
Соски были довольно сильной эрогенной зоной и от любого прикосновения сжимались в маленькую горошину, а по телу начинала распространяться дрожь, словно от мелких и частых электрических разрядов.
Но Каме его вздох оценил по-своему.
«Его только что чуть не изнасиловали… - сказал он себе мысленно с укором. – Ты хочешь довершить начатое? Надо прекратить, пока еще есть возможность».
Он убрал руку и посмотрел в глаза Тайске.
- Прости… - прошептал парень.
Фуджигая закусил губу и сжал кулаки от негодования. Он напрягся, чтобы не показать своего состояния, что его начала бить мелкая дрожь. И это состояние Каменаши расценил, как страх.
- Прости, – Повторил он, прижимая Фуджигаю к себе.
Тайске был расстроен и ошарашен настолько, что даже слова сказать не мог.
«Бака! - произнес он мысленно. – Бака, бака, бака!»

* каннуси – (жрец) посредник ками, доносит божественную волю до простых смертных
* Камунуси – это тоже каннуси, но в нашем случае так именуется верховный жрец храма.
* тэнно — Император
* киндзё тэнно — Правящий император

[Yaoi Trio]

Глава 8. Эта жизнь здесь.

- Никто не придет, – Таро поднялся со скамьи. – После того, что там произошло сегодня вряд ли кто-то придет.
Это был прогресс, он хотя бы перестал говорить про предательство.
Масао продолжал сидеть в зале театра. Рядом сидели и другие актеры и небольшая часть давно распущенного оркестра.
- Гайя сказал до ужина, время ужина еще не настало, – упорствовал глава труппы.
- Масао, да подумай ты своей влюбленной головой. Сегодня никто не придет…
Он хотел сказать что-то еще, но тут в театр вошел слуга и громко прокричал:
- Киндзё тэнно!
Все актеры тут же повскакивали и упали в приветственном поклоне.
- А театр в запустении, – произнес Казуя, осматриваясь вокруг.
Театр не был классическим японским в представлении Каменаши. В этом театре проводились всевозможные представления. Показывались камедии и трагедии, был здесь даже цирк, и опера, сюда же обитатели дворца приходили послушать музыку. Но театр и правда выглядел убого.
- Завтра же здесь начнут ремонт, – кланяясь, говорил Рока, все записывая. – Вы раньше никогда не посещали театр.
- Рока, ты жрец, а не пресмыкающийся. Найди себе помощника. А театр надо обязательно отремонтировать. Ведь это место, куда люди приходят отдохнуть душой.
Слуга снова поклонился
Процессия во главе с императором, его любимым наложником, четверых компаньонов и свитой слуг спустились к первому ряду скамеек, где сейчас находились актеры.
- К празднику здесь все должно быть новым и свежим, – продолжал император, от его взгляда не ускользала любая мелочь.
Слугам приходилось очень внимательно следить за взглядом императора и запоминать все, что он увидел. И все же, внимание тэнно к театру было очень странным.
- Я думаю, актеры покажут нам представление на фестивале? – спросил Казуя, разглядывая членов труппы.
Оглядев актеров, он расстроился.
- Одежду им обязательно заменить. Поднимайтесь.
Актеры моментально поднялись, стояли, опустив головы.
- Музыканты, прошу, сыграйте нам, – приказал император.
Масао с Таро переглянулись. То, что происходило в театре, было странным и необычным. После того, как тэнно забрал из театра Тайске, он вообще слышать ничего не хотел ни о труппе, ни о здании. Музыканты между тем поднялись на сцену и стали играть.
Слуги принесли для императора, наложника и компаньонов дзабутоны*. Сидеть в зале император отказался и поднялся на сцену, усаживаясь недалеко от музыкантов.
Что же делать, если от привычек не избавиться.
Из них всех истинное удовольствие от прослушивания получал Коки, который сам учился играть на национальном инструменте, только корейском.
- И что мы можем сделать с четырьмя национальными инструментами? – спросил Джуно, нервно покусывая пальцы.
- Ты не прав, - Каменаши облизнул губы. – С ними можно многое сделать.
- Несколько кото заменят нам гитары, –Фуджи поднялся с подушки и подошел к музыкантам, рассматривая инструменты. – Сямисэны придают музыке таинственность, если их тоже будет несколько, нам будет это на руку. Большие и маленькие тайко, – он, улыбаясь, посмотрел на Кат-тунов. – Думаете, не справимся?
- Разве можно сыграть современную музыку на классических инструментах? – не унимался Тагучи.
- Можно! Доказано! Корейцами, – ответил Коки.
- Разве? – Джуно внимательно посмотрел на согрупника.
- Ты что, дораму не смотрел?
- Ничего я не смотрел.
- Точно, ты же у нас игроман, какие тебе фильмы.
- Хватит припираться! – отрезал Каме. – Коки, сможешь сыграть на кото? Он же подобный гуджэну?
Коки кивнул, подошел к инструменту.
- Только сначала надо решить, что будем петь, – напомнил Танака. – Чтобы я мог подыграть, чтобы музыканты смогли понять, чего мы от них хотим.
- А ты наигрывал наши песни на гуджэне? – спросил Уэда, изумленно смотря на согрупника.
- Ну, бывало, – смутился Коки.
Парни рассмеялись, император тоже улыбался. Все шестеро повергали и актеров и слуг в состояние шока. Ведя себя так, словно музыкой занимаются если не всю жизнь, то по крайней мере очень много лет.
- Так что будем петь?
- Каме, а ты будешь петь с нами? – спросил вдруг Накамару.
- Каме, спой 1582... – тут же предложил Коки. – Все подданные упадут замертво после твоего исполнения.
- Вы что? Я все же император, – усмехнувшись, сказал Казу.
- Тогда, Тай-чан пусть споет. – Коки, лыбясь, посмотрел на кохая.
- Нееет, вы что, – испуганно протянул Тайске. – Петь песни Каменаши-семпая я не могу.
- А было бы так патриотично… - деланно печально вздохнул Танака.
- А вы вдвоем спойте, – предложил Тагучи.
- Я все еще император, – напомнил Каменаши.
- Ками-сама… - Рока позволил себе подать голос.
Он поклонился и подошел к императору, сел.
- Я думаю, это будет хороший ответ вашим подданным за верность и за их любовь. Киндзё тэнно каждый год выступает с речью, а песня даст понять людям, что император не только Ками, но и человек, который любит и делает вещи такие же, как они.
Жрецу просто очень сильно хотелось услышать, как поет тэнно. К тому же, все так серьезно заговорили об этом. «Интересно, когда вообще император пел? На небесах? Так его компаньоны тоже с небес? А любимый наложник императора? Он общается с ними так легко, и дело не только в том, что ему это позволяется. Он предельно вежлив, но он находится в их теме разговора. Значит ками, когда собираются вместе любят петь. И большинство их песен явно не для ушей простых смертных».
- Хорошо, – согласился Каменаши, тогда тебе нужно придумать хорошую речь для меня. Кто, как не жрец знает, что желают услышать люди от ками.
Рока поклонился. Впервые за время службы у тэнно ему доверили сделать что-то серьезное. Было очень приятно, что ками стал доверять ему такие серьезные вещи. Но почему вдруг? И только неделю назад.
Это было впервые, когда Казуя просил кого-то сделать что-то, но сам речь придумать он не мог, потому что плохо знал эту страну, точнее не знал ее совсем.
- Тай-чан поет «Ai no Katamari», – император улыбнулся, глядя на своего наложника. – Вместе споем 1582, – он взял Тайске за руку, сжимая пальцы.
Фуджи смущенно улыбнулся и согласно кивнул.
- Ну тогда, как император и лидер выбирай, что будем петь вместе, – предложил Мару.
- «Faraway». – Казуя смотрел только на Фуджигаю.
Для него вдруг стал существовать только Фуджигая. На него хотелось смотреть, к нему хотелось прикасаться, и слышать только его голос.
«Неужели так выглядят все влюбленные?» - подумал Каменаши.
- Каме-семпай… - прошептал Фуджи, смущенный столь пристальным вниманием. – Ваш праздник.
Тэнно кивнул.
- Да, праздник.
Кат-туновцы смотрели на парочку с интересом. Случившееся недавно изменило Казую.
Актеры, сидевшие в зале потихоньку охреневали от этих разговоров, совершенно не понимая о чем эти шестеро говорят. Масао смотрел на императора и наложника с ревностью, но очень старался скрыть это.
- Нам нужны дополнительные музыканты, – сказал Коки. – Почему в оркестре так мало музыкантов?
- Император не выказывал своего интереса к театру, – Масао низко поклонился. – Поэтому наша труппа невелика. Есть люди для резерва, но все они вольнонаемные.
Каменаши стоило только взглянуть на Року и жрец тут же понял, что хочет тэнно.
- Надо найти музыкантов, – заявил слуга. – Завтра вы обязательно должны найти в городе музыкантов.
- Конечно. Если не возражаете, я могу сейчас отправить за ними. Они все живут в городе.
Получив разрешение, он отправил Таро за музыкантами, попросив привести их немедленно.
Коки все еще терпеливо сидел за музыкальным инструментом и ждал.
- Могу начинать? – спросил он, поняв, что обсуждения закончены.
Каменаши кивнул.
- Предлагаю всем спеть, – продолжил Танака.
- Давно мы не пели.
Казуя поднялся, остальные поднялись следом. Сидеть остался только Тайске.
- Рока, ты тоже в нетерпении? – спросил Фуджи у жреца.
- Да, любимый наложник императора. Я и мечтать не мог, что император будет петь.
- А он пел раньше?
- Нет, никогда. Никто не знал, что он поет. Никто не знал, что вы поете. Так вроде же я актер.
- Бездарный актер, – признался Рока.
- Что? Забавно, впервые мне такое говорят.
Тайске лишь смущенно опустил глаза. Тут много кто и чего не знал о них. Например, вот министр удивился, что Гайя девственник и не поверил в это.
Кат-туновцы расселись вокруг инструмента. Танака стал наигрывать мелодию.
И это снова вызвало шок у музыкантов и актеров. Коки управлялся с инструментом так, как будто играл на нем всю свою жизнь. В принципе, сам Коки тоже от этого оказался в шоке, но играть не перестал, потому, что играть очень сильно хотелось. Струны были словно продолжением его пальцев. Первым, как и положено, по песне вступил Казуя. И очередное шокирующее открытие. Голос звучал так, как будто бы не было недельного перерыва в пении и игре, словно поет он с микрофоном. Да и сам голос несколько изменился, стал еще сильнее. Оказалось, что Каме может спокойно брать более высокие ноты и дыхания хватало надолго с легкостью. Словно пел он после многочасовой распевки, да еще и в очень благоприятный день. Голос Казуи оказался очень сильным и петь можно было с легкостью, заглушая звук одинокого инструмента. Вскоре к кото присоединились и другие музыкальные инструменты. Все же, музыканты были талантливыми от бога и с очень быстро смогли подстроиться под новую музыку.
Рока сидел, затаив дыхание, и слушал своего Ками. Того, что будет петь император никто не ожидал. Постепенно в песню включились все участники Кат-тун. При этом они выглядели очень счастливыми. Уэда снова открылся, Тагучи встал и от счастья пританцовывать, хоть это было чертовски неудобно в кимоно. Чтобы проверить свой голос, Казуя ушел к зрительским местам и пел оттуда. В театре возникло ощущение, что сюда спустился бог, хоть он и правда был здесь, и не один и сейчас радовали всех своим пением.

[Yaoi Trio]

- Сугой! – завопил Тагучи, когда песня закончилась, и стал подпрыгивать на месте.
- Мы невероятно круты оказывается, – рассмеялся Казуя, возвращаясь на сцену. – Тай-чан, теперь твоя очередь. Начинай акапэльно, а потом музыканты присоединяться к тебе.
Тайске кивнул и поднялся, волновался очень сильно, еще сильнее, чем на первом концерте, ведь сейчас он собирался петь для Каменаши. Император сел на свой дзабутон он очень сильно хотел услышать, как поет Тайске... Еще его хотел услышать и Масао, который слегка начал отходить от пения императора и его компаньонов. Хотя он очень переживал, ведь чего греха таить, Гайя не умел ни петь, ни играть, он был просто очень красивым, а остальное прощалось.
- Тай-чан, дай мне пару минут, – попросил Коки. – Я подберу аккомпанемент и тебе.
- Хорошо.
Фуджигая подошел к нему и тихо напел песню. И когда Танака был готов, запел. Его голос тоже стал сильнее и ярче, это удивляло и парня тоже. Ведь, как и все, неделю он совсем не пел и очень переживал за то, что споет плохо, но вышло наоборот. Масао был готов потерять сознание, слушая Гайя. На припеве Тайске просто весь светился, он не сдерживал голос и просто пел от всей души и всего сердца для Казуи. Музыканты быстро подключились, но все равно, оркестр оставался неполным. Но сейчас это мало кого волновало, потому что все слушали Фуджигаю Тайске, который пел как никогда прекрасно и был подстать по пению своему императору.
По окончанию песни, Казуя подошел к парню и, обняв его за талию, посмотрел в глаза.
- Я просто в предвкушении нашей совместной песни, – Каменаши прижал парня к себе.
Если это были не концерты, он не выказывал своих чувств на публике, но тут, он просто не смог сдержаться. Все, дело было в том, как пел Тайске, в том, как сердце реагировало на его пение.
Фуджи очень сильно смутился. Он вообще напоминал себе в последнее время школьницу, которая в первый раз влюбилась.
- Каме-семпай, это все же твоя песня, – смущенно сказал Тайске.
- Я очень хочу спеть с тобой.
Щеки Фуджигаи пылали и уже не от того, что произошло с ним, а от слов Казуи и своих мыслей. Разве он мог сопротивляться, когда Каменаши стоит вот так? Когда смотрит в глаза, прижимает к себе. Спеть с ним, это словно заняться с ним любовью.
- Давай сделаем это, – сказал Тайске.
***
Когда император вместе со своей свитой покинул театр, Масао опустился на пол, дрожащие ноги отказывались его держать.
- Это было потрясающе, – сказал он.
- Что было? – Таро все время пробегал по музыкантам и вернулся с ними только сейчас.
- Как поет Гайя…
- Император и его компаньоны поют тоже великолепно, – вставил слово один из музыкантов. – Теперь я верю, что киндзё тэнно произошел от богов. Если я раньше мог только слышать и верить на слово, сейчас убедился.
Актерам казалось. Что божественные голоса все еще витали под сводами театра.
- Предлагаю поиграть с вновь прибывшими, – предложил Таро. – Я хоть послушаю что там за музыка.
- Прости, Таро, ты так много пропустил, – Масао положил руку ему на плечо. – Это и правда было божественно, но по-другому и не могло быть.
- У тебя в глазах сердечки пляшут, – усмехнувшись, заявил Таро. – Перестанешь быть осторожным, будешь мертвым.
- Я знаю, но то, что спели вместе киндзё тэнно и Гайя, это было так божественно… И это было, они словно одно целое были, они словно занимались любовью. Они пели от имени двух людей. Я даже понял, кем эти люди были в нашей истории, но слышать ЭТУ песню… Таро, я возбудился и кончил от голоса Гайи, – признался он.
Актер рот открыл от изумления.
- Не имей плохих мыслей и останешься в живых, – в последний раз предупредил он.
***
Тайске забрался в чашу источника и сел рядом с Казуей.
- Ты и правда произошел от богини, – сказал он с улыбкой. – Я так боялся за свой голос. Пели ведь без микрофона, но спокойно держался в своей тональности и мог брать выше.
- Твой голос прекрасен, как чистая река, которая только что покинула скалы и успокоилась.
- Да, я точно знаю чья божественная рука лежала на моем горле.
- Голубки, – шепнул Коки Уэде специально громко.
- То, что было сегодня, оно, как чувство от нашего дебюта, – Мару мечтательно вздохнул. – Я уже думал, что забыл, как это было.
- Чтобы устроить шоу, надо подключить всех актеров, – подытожил Каме. – Показать им, что нам надо конкретно.
- Как ты предлагаешь танцевать в кимоно? – спросил Уэда.
- Так, как танцуют в кимоно. С веерами, зонтиками и мечами.
- Это все твой средневековый бред… - повторил, когда-то уже сказанное Уэда. – И ты затащил нас в него.
- Снова завелся? – спросил Казуя. – Ты же вроде перестал жаловаться.
- Ну, меня все устраивает, а домой все равно хочется.
- Всем хочется, – Мару тоже забрался в источник. – Но с другой стороны, наше нахождение здесь очень хороший опыт.
- Каме-семпай, ты все еще должен определить, что должно быть на твоем празднике, – продолжал настаивать Тайске.
- А что там с моим праздником? Что обычно на нем делают?
- Почему ты у него спрашиваешь? – спросил Накамару.
- Потому, что он один из всех нас изучает местную историю. И уделяет этому много времени.
- Вовсе нет. Еще я учусь каллиграфии, икебане, игре на кото, и еще прочей ненужной ерунде. Почему-то все думают, если наложник императора, значит учиться должен всяким женским штукам. Наверное, им так легче принять то, что император вроде как спит с мужчиной.
Тайске замолчал. Он немного злился по поводу большинства ненужных уроков.
- Когда я захотел овладеть каким-нибудь оружием, мне всучили нагинату. Но ведь это же женское оружие! – парень сидел, негодуя, насупился, от чего губы стали еще более пухлыми.
Каменаши наклонился, смотря ему в лицо.
- Тай-чан, ты такой очаровательный, такие соблазнительные губы.
- Каме-семпай должен не губами моими любоваться, а про свой праздник думать.
- Давайте придумывать вместе, – предложил Джуно. – Учитывая возможности данного мира.
- Предлагаю под песни, – Уэда впервые так сильно хотел петь.
- Хорошо, давайте.
Даже здесь, в сыром месте, в горячей воде, а петь все равно было здорово. Они пели одну песню за другой, все шестеро, иногда смеясь над Тайске, который то слова не помнил, то пел не свою партию, потом пел один Тайске, а все просто молчали, наслаждаясь. Они придумывали много разных развлечений для праздника. Получали от этого уйму удовольствия, смеялись и брызгались как дети.
- Я придумал на завтра казнь, – заявил вдруг Казуя.
Все разом замолчали и посмотрели на парня.
- Узнаете завтра, сегодня никому не скажу.
Фуджи положил голову ему на плечо, было так весело, они были заняты, парень умудрился забыть о случившимся.
- Ты в порядке? – спросил Каме.
Тайске кивнул. Говорить об этом он не хотел. К радости никто больше и не спрашивал.
***
Стоя снаружи, Рока с наслаждением слушал доносившиеся из сада песни. Кроме этого, он слышал все, о чем говорили парни, что обсуждали и что придумали для праздника. Некоторые их разговоры заставляли смеяться, особенно шутки по поводу наложника и странные разговоры про средневековый бред.
Какие же светлые и идейные у них были голоса. Какой же интересный праздник будет в этом году. Кроме стандартной ярмарки и выступлений акробатов и актеров, кроме фейерверка, который предлагалось пускать под музыку, кроме песен, которые они споют, были показательные выступления самураев, бои суммоистов, были множество конкурсов, где за несколько рин можно было выиграть что-нибудь, поймать себе фрукт из воды за крючок, выиграть платок или обувь. Парни, нежась в горячем источнике просто фонтанировали идеями и Рока даже послал слугу за бумагой и кистями, чтобы успеть все записать. И это походило на марафон, кстати, марафон по городу тоже был предложен и победителю предполагался хороший приз, который вручит сам император.
Эти парни предавали новое значение понятию императора, такого императора в Японии еще не было. Киндзё тэнго действительно заботился о стране и думал, как сделать, чтобы было еще лучше.
«Я занимаю самую лучшую должность, - думал Рока. – Я вижу так много прекрасного, находясь рядом с Ками-самой и не важно, бывает ли он злым и рассерженным, страшным и даже лютым. Вот ради таких моментов я готов отдать за него жизнь».

* дзабутон – японская плоская подушка для сидения.

[Yaoi Trio]

Глава 9. Рука в руке.

Вот оно и настало! То время, когда маленького укромного уголка для тренировок просто не стало хватать. Слишком уж много желающих нашлось заняться боксом. Возникла необходимость выбраться из своего угла. Набраться храбрости и пойти рассказать все Каменаши. Утром, когда трое из Кат-тунов покинули дворец, уходя заниматься выбранным делом, Уэда остался ждать, когда проснется Казуя и пойдет принимать водные процедуры, чтобы поговорить с ним. Тацуя даже решил помочь Фуджи с утра с омовением императора. Лишь бы не откладывать разговор в долгий ящик. Ведь просить придется много и Уэпи надеялся, что Казу ему не откажет.
Присутствию Уэды с утра в ванной комнате Каме удивился.
- Что-то случилось? – спросил он, когда Тацуя вместе с Фуджи принялся мыть его.
- Хотел с тобой поговорить.
Каменаши улыбнулся, ему докладывали о новом увлечении самураем под названием «Уэда преподает бокс». С одной стороны он был счастлив за друга, который нашел себе занятие, но с другой было интересно, сколько еще времени Уэпи будет это скрывать.
- Конечно.
Каме ели сдерживал улыбку, думая, как бы ему не сболтнуть лишнего, раньше времени, как бы не выдать, что он все уже знает. Очень уж хотелось вытянуть из Уэды признание.
- Каме, ты ведь знаешь, я все не мог себе найти занятие.
- Угу… - император плотно сжал губы, ибо к горлу подступал смех.
Казуя наслаждался тем, что друг его моет. Уэда никогда не ходил с ним и Накамару в баню. Фуджи мог сделать себе перерыв. Тайске никогда не противился исполнению обязанностей наложника, каждое утро выполнял процедуру омовения, но в последнее время парень стал слишком тихим. Вот и сейчас, сидит рядом на резной скамеечке и смотрит на них. После попытки изнасилования он немного изменился. В чем-то даже стал скрытным. Меньше улыбался. Каменаши посмотрел на своего наложника и подмигнул ему. Лицо Фуджигаи тут же покрыл предательский румянец и парень очень сильно смутился, опуская голову.
«Нет, он все такой же, как прежде, я просто накручиваю себя».
- Я нашел, чем заняться, – выпалил Уэда, натирая Казуе спину. – И даже нашлись люди, которые тоже хотят заниматься вместе со мной.
-Угу…- снова протянул Казуя.
- Тебе не интересно? – спросил Уэда.
- Интересно, но ты до сих пор не сказал что за дело у тебя ко мне.
- Бокс! – выпалил Тацуя. – Нам негде заниматься.
- Ну, наконец-то! – протянул Каменаши, довольно улыбаясь. – Я то думал, сколько ты будешь еще прятаться и скрывать все от нас.
- Ты знал что ли? – опешил Уэда. – Знал и ничего не сказал?
- Ты думаешь, мне не доложили, куда почти на целый день уходит мой друг, о котором я кстати беспокоюсь. Куда пропадает десяток самураев? Конечно, я знал, ждал, пока ты сам скажешь. Павильон для твоих боксеров уже начали строить. Ты главное проследи за строительством, да и скажи что нужно тебе для тренировок.
Уэпи кивнул.
- Спасибо, – сказал он, продолжая мыть.
Милую мордашку Уэды озарила очаровательная довольная улыбка. Так мог улыбаться только Уэпи, сражая своим очарованием всех наповал.
Каменаши кивнул, он все еще смотрел на Тайске.
«Это после того, что случилось? - думал он. – Ты часто уходишь в себя, в такие мгновения не слыша, что происходит вокруг».
Только Каменаши не мог понять произошли такие перемены из-за того, что случилось в министерстве или из-за казни. Но о своем решении Каме ни разу не пожалел. Поделом всем будет. А то что же это получается, решили что можно покушаться на самое ценное?
Он нахмурился. Тайске сразу же оживился, заметив смену настроения тэнно, посмотрел вопросительно.
- Все в порядке, – Каменаши улыбнулся. – Просто мысли.
Фуджи подошел к неспокойному Уэде и забрал у него мочалку.
- Тацуя-семпай, иди, занимайся строительством, дальше я все сделаю сам.
Уэду как ветром сдуло, ему не терпелось побывать на стройке.
Император и его наложник снова остались вдвоем.
- Снова пойдешь в театр?
- Да, учу танец с веером для моей партии. Танцуем вместе с Тагучи. Весело проводим время. Ведь скоро праздник. Музыканты очень быстро подстроились под новое для них исполнение. С актерами и танцорами пока туго. Джуно многого от них хочет. А у тебя сегодня снова суд?
- Да, Тай-чан. Иногда он даже интересный. А иногда разбираю обычные дела.
- Тебе тоже надо прийти в театр, посмотреть на ремонт. Здание преображается с невероятной скоростью.
- Сегодня обязательно, после того как посещу храм. Давно должен был, так давно, что Рока даже стал корить меня за это.
- А я сначала к старику на занятие по истории и каллиграфии, а потом в театр.
Фуджи теперь очень часто бывал в театре, кроме репетиций, ему нравилось следить за ремонтом. Актеры перестали относиться к нему с ненавистью, но теперь стало сильно чувствоваться их отчуждение и страх. Наверное, всему виной последняя громкая казнь.
С попытки изнасилования Тайске прошло пять дней, но у всех до сих пор перед глазами стояла та ужасная казнь министра финансов. Фуджигая после того, как узнал, каким образом казнили министра, так вообще несколько ночей спать не мог думая, как Каменаши был вообще способен придумать такое. Как вообще можно было в графе казнь написать: «Затрахать до смерти»? Да, человек поганый, да от него просто воротило, после случившегося тошнило, но… КАК ТАКОЕ МОЖНО ПРИДУМАТЬ? Коки посоветовал? Почему-то Тайске подумал, что ему помогал Танака. Особенно после того как очевидцы рассказывали о казни.
На площадь, где должна была состояться казнь, привели несколько десятков самураев. Министра привязали к деревянному столу и каждый из самураев, а потом и каждый желающий горожанин подходил и имел толстяка. Тэнно был настолько зол, что пожалуй, не смог придумать ничего мягче, чем казнить таким образом. Наверное, мог и сам придумать, если вспомнить состояние императора в тот день. Все желающие принять в этом участие в совершении казни должны были провериться у доктора, дабы не заразить других. Им даже выдавались средства защиты. А желающих, к удивлению Тайске, нашлось много. Поговаривали, что министр не чист на руку, что поступал с мальчиками, которых покупал десятками на рынке не лучшим образом, что многие, проведя ночь с ним, просто умирали. Тайске, как и все кат-туновцы в том числе и сам Казуя смотреть на казнь не пошли. Но люди шушукались до сих пор при виде императорского наложника и шарахались от него в сторону.
- Тай-чан в порядке?
Фуджи вздрогнул и посмотрел на Каме.
- Да, – ответил парень, вспоминая, что все еще с императором, что они не закончили утреннее омовение.
- Ты снова завис.
- Прости.
- Да не извиняйся ты. Это все из-за того случая?
Тайске кивнул.
- Все шарахаются от меня, боятся даже посмотреть в мою сторону. Вот как с кем-то танцевать, когда они пытаются обходить меня за метр? А праздник уже через две недели.
- Надеюсь, они поймут. Кстати, держись подальше от этого Масао, он тебя глазами пожирает постоянно.
- Я слышал, он влюблен в того Фуджигаю.
- Это ты думаешь что в того, а он думает что в тебя, – недовольно заявил Каме.
- Беспокоишься?
- Конечно.
Тайске наклонился и обнял Казую стоя сзади.
- Я осторожен, – сказал парень.
- Это хорошо, что осторожен. Я очень испугался, узнав, что с тобой хотели сделать.
Пальцами, Каме зарылся в его волосы. Так приятно, когда Тайске так мил, когда прижимается всем телом так доверчиво и нежно.
- Пресловутый суд, – тяжело вздыхая, вспомнил Казуя о своей каждодневной, кроме шестого и седьмого дня недели обязанности.
- Я уже закончил.
- Давай позавтракаем, и отправляйся в театр, я потом приду туда.
***
Работа в театре кипела. При входе в здание было так приятно слышать голоса строителей.
- Гайя… - Масао подошел к наложнику, но остановился в паре метрах с опаской посмотрел на двух евнухов, которые теперь постоянно следовали за Тайске.
- Доброе утро, Масао-сан.
Фуджигая был как всегда улыбчивым и это сводило руководителя труппы с ума.
- Пришел с инспекцией?
- Какое же я имею право? – изумился Фуджи. - Я пришел просто посмотреть, прорепетировать с актерами и танцорами.
- Тагучи-сан уже с утра ставит всех с ног на голову в буквальном смысле слова.
- Тогда и я присоединюсь к нему.
- Гайя, неужели ты совсем забыл, что было между нами? – не выдержав спросил мужчина.
Сначала он, было, порывался взять уходящего Фуджи за руку, но вовремя остановился.
- Да, Масао, я совсем забыл. И если тебе дорога жизнь, и ты забудь обо мне. Не думаешь о себе, подумай хотя бы о том, что будет с твоей труппой.

[Yaoi Trio]

Тайске пошел к Джуно. Но добраться до сцены теперь было нелегко, вокруг устанавливались строительные леса. Ремонт проходил бурно, в театре стало многолюдно.
Как было здорово, что сейчас есть тот, с кем можно работать в паре. Фуджи вообще не представлял, как работал один Коки, что делал Мару в министерстве и Уэда, ученики оно, конечно же, хорошо, но ведь нет рядом друзей. А Джуно был милым и веселым, с ним всегда здорово. Иногда кат-туновцы все же собирались почти все, чтобы прорепетировать, но больше уже не пели. Слишком уж много стало в театре народа, а их пение должно быть сюрпризом для горожан. Ведь строители тоже горожане, а самое вкусное для жителей Токио оставили на день Праздника Императора.
Тайске до сих пор не мог понять значение этого праздника. И постоянно допытывался до старика-историка. Тот нервничал и обзывал Фуджигаю глупым мальчишкой и каждый раз заново пытался объяснить. Пока не вспомнил историю, с которой, как он когда-то слышал, начался этот праздник.
Почти тысячу лет назад, когда выдался неурожайный год, люди стали умирать с голода. Время урожая еще не подошло, и горожанам нечего было есть. Они помирали десятками каждый день, стали даже процветать случаи каннибализма. Тогда император, чтобы поддержать людей открыл амбары и хранилища, раздавая людям еду, чтобы те смогли дожить до времени сбора урожая. За полтора месяца были съедены все имеющиеся в стране запасы. Но в последствии в императорские хранилища было возращено все, что было взято, причем люди делали это добровольно. Но следующий год тоже выдался голодным и император снова открыл амбары, а после сбора урожая поданные возвращали взятое. На третий год император уже просто раздал продукты всем нуждающимся и тем, у кого оставалось мало запасов продовольствия, чтобы люди в полную силу принялись за сбор урожая.
С тех пор каждый год император открывал свои амбары для людей. Подданные же предложили устраивать по этому поводу «Императорский праздник»
- Значит, этим самым император говорит, что доверяет своим подданным свой рис? – спросил Тайске.
Старик довольно кивнул и сказал:
- Ну вот, наконец-то ты понял. Это праздник «Я доверяю себя вам».
***
После суда, Казуя направился в императорский храм. Давно следовало его посетить, да и Рока как-то обмолвился, что хочет сходить в храм, но не может покинуть тэнно.
- Почему именно тебя приставили к киндзё тэнно? - спросил Каме по пути в храм.
Такая постановка вопроса удивила жреца, но он ответил, стараясь как обычно не думать о некоторых странностях императора.
- У каждого своя судьба, это была моя судьба. Меня выбрал камунуси. Сказал, что моя нить судьбы крепко сплетена с нитью киндзё тэнно.
Каме раньше не понимал смысла синтоизма, пока не попал сюда. Ему всегда больше нравился буддизм, после съемок в дораме, он увлекся католичеством, но теперь он понял, как синтоизм близок к природе и к людям. Это была самая подходящая религия для Японцев и как же хорошо, что здесь только одна религия.
Акайо ждал императора со свитой в дверях храма.
- Киндзё тэнно… - произнес он, совершая поклон. – Я очень рад, что вы посетили нас.
- Давно пора было. Спасибо Рока, что напомнил мне, – ответил Каменаши.
Казуя с долей волнения рассматривал потрясающей красоты храм, исполненный в бело красных цветах с золотыми элементами.
- Здесь очень красиво, – произнес парень.
Люди, которые пришли в храм в это же время, стали собираться рядом с императором, считая, что даже присутствие рядом даст им благословение богов. Подданные сторонились его но, стараясь находиться как можно ближе, там, где он проходил, они падали на землю и касались лбом места, где ступала нога императора.
Но были здесь и те, которые задавались вопросом, почему император не посещает ночью своего наложника.
«Эта известная всем тема разговора? - подумал Казу. – Как они узнали? Тайске каждую ночь проводит в моих покоях. Почему же они уверены, что мы не занимается с ним сексом?»
Видя ставшее хмурым лицо императора, Камунуси предложил ему войти внутрь, чтобы там поговорить. В помещении главного храма, около статуи императора ками Казуи Акайо остановился.
«Надо же, а мы и правда, как две копии друг друга» - подумал Каменаши, рассматривая мраморную статую.
Каннуси и синсёку* по жесту верховного жреца тут же покинули храм, поспешно выходя на улицу. Самурэ низко поклонился императору и сказал:
- Я Самурэ Акайо, камунуси храма императора. Каменаши Казуя, я рад вас приветствовать в нашем мире, – голос жреца был торжественным. – Тэнно Казуя приносит извинения за то, что перенес вас в этот мир без вашего разрешения. Поверьте, у него не было другого выбора.
Вот это новость! Каме стоял и, ошалевши, смотрел на жреца.
«Это что выходит, он все знал? С самого начала? И не сказал?»
Казу хотел было разозлиться, но вспомнил, как сам ждал, пока Уэда придет к нему. Тут винить надо было только себя, за то, что раньше не посетил храм, хотя должен был. Но все же, Каме был чертовски сильно ошарашен.
- Японская империя и тэнно Казуя благодарят киндзё тэнно Каменаши Казую за то, что он мудро правит империей, – между тем, продолжил жрец. – Как только представится такая возможность, вас отправят назад домой.
- Это радует, – сказал парень с облегчением. – Тогда у меня вопрос, почему кроме меня сюда попали еще пятеро парней?
- Тэнно Казуя подумал, что вам будет одиноко, поэтому он перенес сюда пятерых человек, о которых вы думали в последние часы.
Каме жутко смутился. Понятное дело, он думал о парнях из группы. А еще, и об этом стыдно даже вспоминать, у него перед сном были эротические фантазии по отношению к персоне, носившей имя Фуджигая Тайске.
- Ксо!!! – прошептал Каме. – В обоих мирах что ли Казуя влюблен в Тайске?
- Да, киндзё тэнно. Но наш император несколько.. эм, менее стеснительный и романтичный и к тому же, Тайске сам…
- Да понял я уже. Ваш Фуджигая тот еще фрукт. Тогда еще вопрос, я провожу каждую ночь с Тайске. Почему все так уверены, что мы с ним не занимаемся сексом?
Акайо смутился. Кашлянул в кулак. Он не думал, что дело до этого дойдет, ну что же, придется ответить и на этот, весьма интимный вопрос.
- Любимый наложник это не просто красивые слова для человека, которого любит император. Ведь изливая в любимого наложника свое ценное семя, император дает часть своей силы. Это прекрасная сила. Любимый наложник императора, пока семя императора живет в нем, может лечить людей просто прикосновением рук. В храм Фуджи съезжаются много народу, которым необходимо излечение.
- Значит сейчас храм переполнен?
Акайо кивнул.
- Да, это начинает становиться проблемой. Поэтому, пожалуйста, киндзё тэнно, выполните свой долг.
- Вот шокировали, – буркнул Казуя. - Легко сказать: «Выполните свой долг».
***
Тайске с Джуно весело проводили время, и плевать им было, что в здании театра был ремонт, что свободной оставалась только арена и то, лишь половина. Тагучи даже в кимоно умудрялся задирать ноги, выделывая умопомрачительные па. Как всегда семпай дурачился иногда между ним и бамбуковыми лесами оставались считанные миллиметры.
- Тагучи-семпай, ты всегда такой беззаботный.
Тайске смотря на него, весело смеялся, прикрываясь веером. Когда начинал танцевать Джуно, Фуджи останавливался и смотрел на него. Парень считал, что у Тагучи есть чему поучиться.
Масао стоял не далеко, наблюдая за ними. Джуноске управлялся с игровой катаной, как самурай с боевой, и Гайя был так счастлив с ним, что совсем не обращал внимание на Масао и Таро, которые следили за ремонтом.
Эта парочка на сцене под звуки двух кото и сямисэна, то танцевали вместе, то по отдельности то просто вдвоем. Между ними была такая идиллия, что Масао даже приревновал Гайю к компаньону императора.
- Гайя потрясающе двигается, – констатировал Таро. – Он был никудышным актером, никчемным танцором, но сейчас, его словно подменили.
- Я выкраду его, – неожиданно сказал Масао. – Увезу за границу, далеко, в Америку, там принимают беженцев из Японии. Там, говорят, все по-другому. Города ночами в огне, люди ездят в самодвижущихся повозках, там, мы снова будем с ним вместе.
- А ты у него спросил? – Таро нахмурился. – Гайя хочет бежать с тобой?
- До императора мы любили друг друга.
- Нет, Масао, ты был им одержим, а он просто не отказывал тебе. Посмотри на него. Он счастлив! Ему нравится быть наложником императора.
- Он не любит императора, посмотри, он заигрывает с Тагучи! – Масао показал пальцем на происходящее на сцене.
В это время Джуно и Тайске снова слились в одном танце, танце меча и веера. Словно единое целое, как росток риса и земля, как огонь и ветер эта пара настолько гармонировала друг с другом, что начинало казаться будто они любовники.
- Если Каме увидит, мне будет нагоняй… - смеясь, говорил Тагучи, двигаясь под музыку.
- Это что-то вроде, как на концерте…- отвечал Тайске, смущенно прикрываясь веером.
В танце он почти касался Джуно, как и положено по правилам ПОЧТИ.
- Только кто у кого в подтанцовке?
- Тай-чан, здесь и сейчас главный айдол у нас ты.
- Главная шлюха, как все здесь думают, – фыркнув, ответил Фуджи.
- Повезло же тебе с двойником.
- …Это их дело, – ответил Таро, внимательно наблюдая за танцем. – Для тебя все давно кончено.
- Нет! Я заберу его, прямо сейчас, Гайя принадлежит мне! И только мне! Я его нашел, я настоял на том, чтобы его купить, я заботился о нем!
Мужчина стал пробираться к сцене, сквозь строительные леса, которые устанавливали для того, чтобы отремонтировать потолок и крышу театра.
- Масао! Стой! Ты с ума сошел! – Таро бросился к нему и схватил его за руку. – Не глупи, лучше не глупи. Ты из города уйти не успеешь, тебя сразу же схватят!
- Отпусти! – мужчина с силой выдернул руку.
Не удержав равновесия, Масао упал на бамбуковые леса, от толчка их зашатало и повело.
- Берегись! – раздался испуганный голос строителя сверху.

[Yaoi Trio]

Музыка на сцене оборвалась. От криков Тайске вздрогнул и замер, он стоял спиной залу и не видел, что там происходит. Джуно инстинктивно оттолкнул Фуджигаю от себя с такой силой, чтобы парень упал, сам он стоял лицом к строительным лесам и видел, как те зашатались. Как с верхней площадки съехали еще не закрепленные бамбуковые палки.
- Джуно! - закричал Тайске, видя, как пара зеленых копей острыми концами пригвоздили парня к сцене. – Джуно!
Еще одна палка чуть не задела сидевшего в это время на сцене Фуджи, но лишь пропороло кимоно и тоже воткнулось в пол. Фуджигая вскочил, рванул материю. Шелк жалобно затрещал и поддался напору.
- Гайя! – в голосе Масао был ужас.
- Джуно! – кричал Тайске
Порвав кимоно, Фуджи подбежал к лежащему на сцене парню.
- Джуно…
Тагучи лежал на спине и тяжело дышал. Лицо в один момент побелело, на висках и лбу выступили капли пота.
- В порядке… - произнес он. – Я в порядке...
- Совсем не в порядке, – разревелся Тайске.
Руки парня дрожали, он видел, что на боку и бедре Тагучи, там, где вошел бамбук, растекались кровавые пятна.
- Джуно! – Фуджи трясло. – Что делать?
Он совсем не знал как себя вести в таких случаях. Оказанию первой помощи в агентстве их не учили.
Зато Таро знал, несчастные случаи в театре не были редкостью. Актер срочно отправил одного из мальчишек учеников, которые тут крутились, за дворцовым доктором, а другого как можно быстрее сообщить императору, а сам вслед за Масао стал пробираться к сцене.
Строители слезли с лесов, они на себе волосы рвали, не зная, что теперь будет. Они боялись, что император казнит всех, даже не узнав, что случилось.
Фуджи ревел навзрыд, сидя рядом с Тагучи.
- Я в порядке… - прошептал парень. – Не реви, видишь, еще не помер.
При слове о смерти, Тайске вообще завыл белугой.
- Гайя… - Масао подбежал и обнял парня за плечи, попытался оттащить от лежащего на полу Джуно. – Успокойся.
- Отвали! – Тайске вывернулся из объятий, отталкивая от себя мужчину. Снова сел возле Тагучи.
- Джуно!
Он хотел прикоснуться к парню, но боялся. Здравого смысла не хватало, чтобы понять, если парень все еще жив, то жизненно важные органы не задеты.
- Тай…-чан,… не истери. – прошептал Джуно.
Он лежал, не шевелясь, по голосу чувствовалось, что парню очень больно, но он держался.
- Помнишь, Уэпи ногу повредил… - Джуно облизнул пересохшие губы.
- Джуно, молчи, не разговаривай. Береги силы.
Все же, Тайске решил прикоснуться к нему, взял за руку и осторожно сжал пальцы. Пальцы Джуносске дрожали, а ладонь была влажной и холодной.
***
- Ками-сама, Ками-сама… - в храм вбежал Рока. – В театре случился несчастный случай.
- Тайске? – глаза Казуи наполнились ужасом.
- Нет, с Тагучи-саном.
Каменаши рванул с места, плевать что император, плевать, что не положено, дело касается его друга.
- Киндзё тэнно, Тайске может его вылечить, – крикнул вслед Акайо.
Рока бежал следом за императором из храма, стараясь не отстать. Следом бежала вся остальная свита. Зрелище было странным, мало кто мог похвастаться тем, что видел как величественный и размеренный император несется по улице.
Но вдруг, императора охватила странная дымка, и он пропал, просто растворился в воздухе. Казуя и сам не понял что произошло, он, словно вступил в темноту и через секунду вышел уже на сцене театра, он с трудом успел затормозить, чтобы не налететь на лежащего Тагучи.
- Казуя… - с ревом Тайске бросился к нему.
Фуджи не понимал, сколько времени прошло, и не сообразил, как тут оказался император, главное, что теперь рядом.
- Тише, Тайске, Тише, – прошептал Каменаши.
Он взял наложника за руку и присел рядом с Тагучи. Обоим было не до приличия, поэтому фамильярность пропустили мимо ушей.
- Держись, друг, – сказал он, глядя согрупнику в глаза. – Мы тебя быстро поставим на ноги, ты главное держись.
«Выполни свой долг»… - всплыли в голове слова главного жреца.
Что же, наверное, ему лучше знать о том, что и как происходит в этом мире.
- Джуно, только держись! – повторил Каменаши и стремительно поднялся.
- Пойдем, – сказал император Тайске. – Мы сможем его вылечить.
Крепко сжимая Фуджи за руку, Каменаши повел его из театра.

*синсёку - отвечают за содержание храмов

[Yaoi Trio]

Глава 10. Держи меня крепко

- Куда мы идем? – спросил Тайске, вытирая слезы.
- Я тут кое-что узнал… в храме, – буркнул Казуя. – О силе наложника императора лечить людей.
- Я могу вылечить Джуно?
- Можешь.
Каменаши вывел его из театра и повел по саду, жестом приказал своей свите вместе с Рока остаться на места.
- Как? – спросил Фуджигая. – Если могу, зачем уходим?
- Для начала нам надо с тобой заняться сексом.
При этих словах сердце Тайске екнуло и замерло. Он замолчал и послушно пошел следом за Каменаши.
- И я не шучу, – сказал император.
Сказать глупое «Я верю?» как-то не подходило по случаю, поэтому Фуджи просто молчал, только на губах появилась идиотская улыбка и было все равно, куда его сейчас ведут.
Держа Фуджигаю за руку, Каме шел как можно дальше, меняя направления, ища место, где кусты и деревья погуще. Где будет безлюдно и очень красиво.
Ясно дело ни о какой романтики и занятия любовью на шелковых простынях среди лепестков лотоса, как представлял себе Каменаши, не могло быть и речи. Им просто обязательно надо это сделать, и Каме чувствовал себя мерзко, зная, что принуждает Фуджи, но жизнь друга и согрупника висела на волоске.
Остановившись у небольшого пруда, он увидел большое дерево частью кроны нависшее над водой. Туда Казу и направился. Наклонившись, они шагнули под огромную иву. Тайске все еще послушно следовал за императором. Он ели дышал от предвкушения, сердце бешено билось в груди, а уши закладывало от боя барабанов. Пусть сейчас это ради спасения Тагучи, но ведь это произойдет!
- Тай-чан… - прошептал Каме, обнимая Фуджигаю, прижимая его к стволу дерева спиной. – Ты ведь не против? Ты совсем не против?
- Нет… я не против, - отвечал Фуджи, почти одними губами.
Толи от быстрой ходьбы, толи от того, что сердце бешено колотилось и дыхание было неровным и сбивчивым. Каменаши его вовсе не принуждал, наоборот, заняться с ним сексом очень хотелось. Но Казу в своем чувстве вины был таким милым и нежным сейчас.
Положив ладони на щеки Тайске, Каме стал целовать его лицо.
«Казуя, глупый. Я так хочу тебя, ты даже не представляешь…»
Тайске обнял семпая и зажмурился. Поцелуи Каме сводили с ума, он желал их еще с того времени, когда они были в подтанцовке у Кат-тунов.
Тайске приоткрыл рот, чтобы сказать, что все в порядке, но не успел. Казуя припал к его губам в поцелуе и бесцеремонно скользнул языком в рот. Фуджигая тихо застонал, подключая к игре свой язык. Голова кругом пошла, и он вцепился пальцами в кимоно императора, чтобы не потерять связь с реальностью. Фуджи откинулся назад, изгиб ствола позволял принять весьма удобную позу. Каме подался за ним, не прекращая поцелуя, почти ложась на него. Но все же дерево было не очень удобным местом для занятия сексом, и Казуя утянул парня вниз, на землю, Фуджигая не сопротивлялся.
«Каме, все что угодно… - думал он. – Только побыстрее».
Мысли путались, говорить что-либо вообще не хотелось. Тайске обвил руками шею Каме и стал слегка карябать ногтями его спину, насколько возможно было забраться рукой под кимоно. Это возбуждало и подталкивало к действию. Избавиться бы от одежды, но эти чертовы кимоно хрен снимешь по-быстрому. Это немного раздражало обоих.
«Оказаться бы без кимоно…» - подумал Каменаши.
В следующее мгновение одежда просто пропала и оказалась лежащей рядом одной общей кучей.
Тайске тихонько рассмеялся, а Казуя, немного разбросам одежду, перекатился вместе с ним на шелка.
Нагота ничуть не смущала, даже наоборот было очень приятно касаться друг друга освобожденной от одежды кожей.
- Сила Ками… - произнес Каменаши довольно. – Пожалуй, мне начинает это нравиться.
«Из-за разговоров теряется время», - подумал Фуджи, и просто впился в губы Казуи в поцелуе, снова обнимая его за шею.
«Без разговоров, так без разговоров», – подумал Казу, правильно поняв молчание и действия кохая.
Инициатива Фуджигаи радовала, стоило бы его поощрить. Легкими прикосновениями губ к коже Каме стал спускаться ниже, целуя подбородок, шею, медленно подбираясь к груди.
В предвкушении того, что губы Каменаши скоро окажутся на его соске, Тайске тихо и протяжно застонал. Руки Фуджигая беспорядочно бродили по обнаженному телу семпая пальцы сжимали плечи. Когда же губы Казуи обхватили сосок, Фуджи просто вскрикнул и впился ногтями в спину.
Каменаши усмехнулся, реакция Тайске ему очень понравилась, и он решил немного помучить парня. Пока губы его и язык ласкали один сосок, другим занялись пальцы. Меняя местами пальцы и губы, Каме покусывал, облизывал, пощипывал и покручивал соски, чем доводил Тайске почти до сумасшествия. Тайске прерывисто дышал и покусывал губы.
«Но хватит, хватит…» - подумал Казуя, облизывая припухшие от ласки соски, снова поцеловал Тайске в губы, проникая языком в рот. В другой раз он, пожалуй, помучает Фуджи подольше, доводя его до исступления, сейчас же на это не было времени. Каме лег на парня, прижимая его к земле.
«Как приятно…» - подумал Тайске.
Он раздвинул ноги, чтобы Каменаши мог удобно устроиться между ними, чтобы их уже возбужденные члены касались друг друга.
Когда только успели?
Приподнявшись на руках, Каменаши заглянул ему в глаза и улыбнулся, наклонившись, слегка прихватил губами его нижнюю губу. Пухлые губки Фуджигаи он всегда находил очаровательными и возбуждающими, поэтому даже на концертах иногда позволял себе коснуться их пальцем.
Очертя поцелуями привычную дорожку от подбородка до груди, Каменаши все же еще раз, слегка прикусил сосок Тайске, от чего парень снова вскрикнул и выгнулся, а Каме довольно заурчал, как кот. Он слегка подул на сосок и спустился ниже, проводя языком от груди до пупка, оставляя влажную дорожку. Тайске лежал, запрокинув голову назад и закусив палец, он ели сдерживал стоны и крики, когда же губы Каме оказались на его члене он просто не поверил своему счастью и даже приподнялся смотря на тэнно.
- Ляг! – приказал Казуя и Тайске послушался.
Он закрыл глаза и прерывисто вздохнул, а потом-таки вскрикнул, когда Казуя губами обхватил головку.
- Каме-е-е… - протянул он с придыханием и зарылся пальцами руки в волосы парня.
«Все что угодно, можешь делать со мной все, что тебе угодно!» - подумал Фуджи, снова выгибаясь.
Каменаши приподнялся, передвинулся в бок, согнул ноги Фуджи в коленях и, облизнув палец, ввел его в тело кохая, снова опуская голову и вбирая в себя член Фуджи целиком.
- Каме… - снова протянул парень, открывая глаза.
Естественно Казуя не ответил, он просто стал ритмично двигать головой и рукой.
Фуджи захлебнулся в очередных стонах.
«Каме-семпай такой опытный…» - пронеслась шальная мысль в голове, но она погасла. Тело, разум захватывало в свой плен удовольствие. Но вот в него вошел второй палец и Фуджи снова вскрикнул. Заботливый Каменаши стал растягивать его не прекращая заниматься и его членом.
Когда во рту Казуи появились первые капли спермы, он оставил член в покое, пальцы тоже покинули тело. Каме перевернул Фуджи на бок и пристроился сзади. Повернув голову парня, он впился в его губы, в то же время помогая себе рукой, надавил членом на анальный проход, когда головка погрузилась во внутрь, он обнял Тайске за талию, чтобы тот не смог двинутся.
Фуджи в очередной раз вскрикнул и напрягся. Каме остановился, стал целовать плечо и спину Фуджигаи.
- Потерпи, малыш, потерпи… - шептал он нежно, а когда Фуджи немного расслабился, толкнулся внутрь и снова остановился.
Тайске закусил губу и прерывисто дышал. Было больно, чертовски больно. На глазах выступили слезы, рукой он рвал редкую траву, которая росла у ствола. Каменаши крепко прижимал его к себе, удерживая в одном положении.
Снова толчок, снова Тайске вскрикнул. Казалось, что член Каменаши заполняет каждую клеточку его тела, принося вместе с этой полнотой еще и боль.
- Смысла нет прекращать, – прошептал Каме ему на ухо и снова толкнул себя вперед.
Тайске взвизгнул и прикусил губу до крови. Снова Каме замер и стал целовать его, повернул голову и припал к губам и снова толчок. Казуя погрузился в него полностью и снова остановился. Слезы текли из глаз, но он не молил о том, чтобы Каме прекратил, знал все-таки, что сейчас от них зависит жизнь Джуно. Каме терпеливо ждал, хоть и ждать не было мочи.
Поцелуи не прекращались, рука бродила по телу, лаская, терзая соски. Это снова заставило Тайске возбудиться, рука спустилась ниже и стала ласкать член, в это же время Каменаши стал двигаться внутри Тайске. Постепенно боль уходила, и ей на смену пришло состояния почти безумного удовольствия. Вскоре Тайске уже вовсю стонал и двигался на встречу Казуи. Даже на то, что семпай увеличил темп, Тайске отвечал лишь стонами и криками. Каменаши сам руководил их оргазмом и за это Фуджи был ему безмерно благодарен. Казу излился в него довольно бурно, доводя и его до оргазма, потом, повернув Тайске на спину, просто лег сверху и заглянул в глаза.
Щеки Тайске пылали, губы были красными и припухшими, соски ныли, анальное отверстие болело, но все равно он был безумно счастлив тому, что Каме таки решился и неважно, что повлияло на его решение. Ватными руками Фуджи обнял его за плечи и улыбнулся.
Очень нежно Каменаши поцеловал его в губы, прикрыл разгоряченные тела одним из кимоно и под ним прижал к себе Тайске. Фуджи все так же молчал, пара слов во время секса, которые оба были именами не считаются.
-Прости, - произнес Каме.
-Бака! - прошептал парень. - За что извиняешься?
Казуя поцеловал его в губы. Тайске глубоко вздохнул, нужно было перевести дух после случившегося. Сейчас они пойдут назад, а Фуджи клонит в сон.
- Если мы сейчас не пойдем, я усну, – предупредил он.
По телу распространялось странное приятное тепло. Такого Фуджи никогда не чувствовал. Каждую клеточку, словно, маленький огонек наполнял.
"Это так всегда после секса… или это та сила, о которой говорил Казуя?"

[Yaoi Trio]

Было так странно, аж до покалывания в кончиках пальцев. Неужели это все так быстро?
- Каме-семпай, наверное, нам пора идти, - сказал он.
- Я думаю, что после случившегося ты можешь звать меня либо Каме, либо Казуя.
Император поднялся, подавая руку Фуджи.
Принимая помощь, Тайске поднялся следом. Ощущения внутри напомнили о том, что произошло здесь недавно, и Тайске непроизвольно застонал, ноги подкосились, и он покраснел от смущения.
Каме поднял лежащее сверху кимоно, но, то было попросту испорчено. Парень хмыкнул, откинул его в сторону и взял другое.
- Давай помогу одеться, – сказал он, находя те, что не были запачканы спермой.
Это был первый раз за время пребывания здесь, когда одевали не Каменаши, а Каменаши одевал кого-то.
***
Джуно все еще лежал на сцене, бамбуковые палки просто боялись вытаскивать, понимая, что тогда парень может истечь кровью. Все это время он был в сознании. Прибежали Коки, Уэда и Накамару.
- Где Каме? – первым делом спросил Тацуя. – Он знает об этом?
- Знает, – ответил Рока, который сейчас был с Джуно.
Он мягкой тряпкой промакивал лицо Тагучи.
- Джуно… - Накамару сел рядом с согрупником, осторожно взял его за руку.
Тагучи посмотрел на него из-под полузакрытых век.
- Почему вы ничего не делаете? – спросил Коки, который чуть ли не бился в истерике.
- Нельзя вытаскивать бамбук, иначе Тагучи-сан истечет кровью.
- Но ведь он умрет от шока! – не унимался Танака.
- Его состояние сейчас называется «отсроченная смерть», – пояснил Рока. – Поэтому лучше оставить так.
- То есть? – все троя посмотрели на слугу.
- Киндзё тэнно попросил подождать.
Тут в театре появились император и его наложник. Казуя вел Тайске держа за руку, оба были растрепаны, наспех одеты, и то из всех кимоно на них были лишь по два. Фуджи ели на ногах стоял, бесперечь запинался, и казалось вот-вот упадет. На припухших губах была небольшая ссадина, глаза были красные от слез, но он счастливо улыбался и смущенно опускал голову.
Масао дернулся при виде Гайи, Таро с трудом удержал его.
- Не усугубляй лучше свое положение, – сказал он.
- Вы там что делали? – зашипел Уэда. - В то время, когда Тагучи ранен вы там что делали?
- Готовились его спасать, – ответил Каменаши, помогая Тайске забраться на сцену. - Акайо сказал, что надо просто прикоснуться руками, – сказал он Фуджигае.
Фуджи согласно кивнул, сел рядом с Джуно, улыбнулся ему.
- Тагучи-семпай, все будет в порядке, – произнес он заплетающимся языком.
- Вытащите бамбук, – приказал император. – Держись друг, – он тоже присел рядом с Тагучи, положил руки на плечо, прижимая его к полу.
Бамбуковые палки вытащили быстро, обе разом. Тагучи закричал от сильной боли выгибаясь, но боль хоть и была очень сильной, но лишь мгновение.
Тайске положил руки на раны Джуноске, он не очень представлял, что надо делать, но очень хотел, чтобы Тагучи вылечился.
Кончики пальцев, ладошки стало покалывать. Словно миллионы электрических разрядов пробегая по телу сосредотачивались в руках и покидали их. На глазах зияющие раны на теле Джуно стали медленно затягиваться, со стороны казалось, словно время вдруг потекло быстрее. Раны затягивались, заживали, не оставалось даже шрамов. Парни рты пооткрывали, Рока снова грохнулся головой о землю и стал читать какие-то мантры. Все, кто были в театре тоже сели на колени, опустили головы, прижимая их к земле и вытягивая руки перед собой. Всего пару минут потребовалось, чтобы вылечить Тагучи.
Джуно вздохнул полной грудью, провел по затянувшимся ранам руками, потом сел, оглядывая всех.
- Я здоров, – произнес он. – Совсем не больно.
А вот Тайске наоборот упал на сцену, почти лишившись сил.
- Тайске! – Каме бросился к нему, поднял, прижимая к себе.
- Я в порядке, – ели шевеля губами, произнес парень. – Просто очень устал.
Тайске положил голову ему на плечо и закрыл глаза. Каменаши с нежностью прижимал его к себе.
- Это реально сила бога, – заявил Джуно, стягивая с себя окровавленное кимоно, еще раз ощупал места, где были раны.
- Сугой! – заявил он, подбираясь к парням.
- Уэпи, смотри, ничего нет.
Тацуя глазами полными слез смотрел на друга, улыбнулся, от чего слезы потекли по щекам, а потом кинулся к Джуноске, обнимая его.
- Я очень испугался!
Довольно лыбясь, Тагучи обнял его.
Коки и Мару тоже подсели к нему, обняли.
- Ты нас всех перепугал, – сказал Накамару.
Казуя сидел, смотрел на них, прижимая к себе парнишку. Он был рад за друга, но самым ценным вдруг стал для него Тайске.
Рока поднялся, подошел к императору и поклонился.
- Любимого наложника императора надо отнести в покои.
- Я сам отнесу, – заявил Каме. – Сам, – повторил он, глядя в глаза жрецу. – Пусть приготовят ванну его нужно вымыть.
Рока снова поклонился. Император определенно изменился, но спорить с ним никто не решался даже родной брат, что говорить о слугах. Хотя, пожалуй, только эти странные 4 друга могли позволить себе многое и любимый наложник, который видно было боготворит тэнно, но все же иногда возражал ему.
Бережно подняв Фуджигаю на руки, Казуя понес его во дворец никому, не позволяя даже приблизиться, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к Тайске.
- В случившемся сегодня, я разберусь завтра, на суде, – сказал Каме, уходя и тон его ничего хорошего не предвещал.
Странной была процессия. Во главе шел император, неся на руках Фуджигаю. Было не понятно спит он или без сознания. Но парень совсем не двигался. Руки его были безвольно опущены, а голова, которая даже на плече императора не держалась, просто была запрокинута назад. Следом шли четверо компаньонов, причем каждый периодически предлагал помощь, но Каменаши отказывался. Далее шли слуги, чертовски бледные от мысли о том, что император нагрузил себя ношей, а они идут, вроде как налегке. Слуги, которые попадались им на пути падали на землю и потом даже боялись посмотреть в след. Новость о несчастном случае облетела уже весь дворец и вышла за его приделы. Но все четыре компаньона были рядом с императором, а вот наложник выглядел не лучшим образом, значит, это все же произошло. Император излил свои драгоценные соки в любимого наложника. Значит, скоро императорский наложник посетит храм и люди, ожидающие излечения покинут его здоровыми.
Казуя крепко прижимал свое сокровище к себе.
- Давай поможем, - в очередной раз предложил Накамару.
- Не надо, я сам, – в очередной раз возразил император. - Я отнесу его сам.
- Что там произошло? - Джуно так вообще ничего не понимал, впрочем, как обычно.
Он чувствовал себя очень хорошо, только вот кимоно все еще напоминало о случившимся.
- Сделай вид, что это была игра. Чем ты там лечишься в своих компьютерных играх?
-Тогда почему он сразу меня не вылечил?- не понимая, продолжал Джуно. - Оно очень больно было кстати.
-Тагучи, отвали, - заявил Каменаши эмоционально. - Так надо было.
Джуно обиженно замолчал.
Коки еле сдерживал смех, он то, проводя так много времени в храме, знал, что сделали Каменаши и Фуджигая.
- Джуносске успокойся, ты здоров и все хорошо. Поблагодари Каме и Тай-чана.
- А Каме то за что? - удивился Тагучи.
Коки не выдержав, рассмеялся, складываясь пополам.
- Закрыли эту тему, - властно сказал Казуя.
- Тагучи, я тебе потом скажу.
- Коки! Только попробуй.
- Каме, он все равно узнает.
- Ты ведешь себя не как император, - заметил Накамару.
- Вы ведете себя со мной так, словно я не император, - отпарировал Казуя.
Его это и не волновало. В конце концов, он не император, и здесь он временно и этот мир казался совершенно другим. Не стандартным и вести себя как обычно не получалось. Тут словно была, какая-то пародия на их Японию. Да и какое-то буйство внутри совершенно не позволяло вести себя спокойно. Внутри словно огонь горел и толкал непонятно на что.
Войдя в свои покои, Казуя положил Тайске на свою кровать. Евнухи тут же стали раздевать любимого императорского наложника. На что Фуджигая открыл глаза и постарался сесть, но был настолько слаб, что даже этого не получилось. Тайске смотрел на императора почти с ужасом.
- Рока, что с ним?- спросил Казуя.
- Все было слишком быстро, - ответил жрец. - У него не было времени принять вашу силу и изменить ее. Но он сделал это, слишком быстро сделал. Я не думал, что он на такое способен. Раньше, на это требовалась где-то ночь. Когда на улице темно и во сне это происходит спокойно, но Фуджигая-кун, оказывается, смог это сделать так быстро. Он затратил много энергии, а потом затратил еще столько же на лечение вашего компаньона. Поэтому он ослаб. Ему нужна хорошая расслабляющая ванна с маслами, хорошая еда и хороший сон и уже завтра он будет в полном порядке.
- Хорошо. А почему у Тайске нет своего жреца? Так же, как ты у меня?
Рока задумался, об этом никогда речь не заходила.
- Я направлю прошение в храм, – сказал он, кланяясь.
- И чтобы ответ последовал незамедлительно.
Обнаженного Тайске отнесли в ванную комнату, Казуя почти с тоской проследил за этим. К сожалению, Каме не смог остаться с ним, именно сегодня собирался императорский совет по поводу предстоящего праздника. Поэтому императору пришлось покинуть Фуджи, оставляя его на попечение евнухов, а сам вместе с компаньонами отправился на совет.
***

[Yaoi Trio]

- Он снова не вернулся во внутренний дворец?- раздраженно спросила Каору.
Служанки отшатнулись от разгневанной госпожи. В последние полгода она всегда ходила злой, а когда Тайске, можно сказать, переехал в покои императора, так и вовсе впала в ярость.
Девушка ходила взад вперед по своим покоям. С утра ее мучили боли в спине, и она места себе не находила. Да еще и этот Гайя снова у императора.
«И почему его ничего не берет?»
Она уже и травила Фуджи и нанимала убийц, а он все живой.
-Госпожа Каору, вам не надо волноваться, ведь уже со дня на день должен родиться ребенок.
-И что? - закричала она. - Император в последнее время приходил? Навещал нас? Ой...-девушка поморщилась и села на пол.
- Госпожа Каору!
Служанки тут же бросились к ней.
- Как больно, - заверещала она. - Сделайте что-нибудь!
Во внутреннем дворце начался переполох. Ведь случилось то, чего так долго ждали. У императора вот- вот родится ребенок, все надеялись, что это будет мальчик.

[Yaoi Trio]

Глава 11. Время для нежности.

«Сон?» - подумал Фуджи, просыпаясь.
Казалось что да. Тишина, ни малейшего звука. И ему даже показалось, что за окном гудят машины.
«Ну и сон же мне приснился… Рассказать ребятам не поверят. Хотя, такое даже рассказывать нельзя».
Он лежал, закрыв глаза.
«Еще пару минут и надо вставать. Черт, подольше бы утро не наступало подольше бы не просыпаться…. Еще раз провести время с Каме, хотя бы во сне».
Он шевельнулся, и тихо застонал. Всю красоту момента, как рукой сдуло. Тело оказалось почти чужим. Движения были медленными и давались с трудом, словно он работал без отдыха больше суток.
«Не сон?»
Тайске открыл глаза, разглядывая комнату. Нет, совсем не сон. Фуджи вспомнил, это был уже третий раз, когда он просыпался и тут же снова засыпал. И еще один раз, он проснулся, ему принесли чай со сладостями. Потом он снова провалился в сон. И снова, сон прошел и пока не хотел возвращаться. В покоях стоял какой-то незнакомый молодой мужчина и Рока.
- Рока… - тихо позвал Фуджигая и заворочался в ворохе шелкового материала.
- Любимый наложник императора… - Рока подошел к кровати и поклонился.
Даже этому титулу он уже не противился, сил не было возразить что-либо в ответ. Поэтому Тайске хмуро посмотрел на жреца.
- Я долго сплю? – решил спросить он. Потому что ощущение было, что совсем мало.
- Часов пять, – Рока посмотрел на второго слугу. - Это жрец Ёсида Кента, ваш личный слуга, присланный вам из храма Фуджи, как вы и просили.
Тайске кивнул согласно.
- Хорошо. Только я не знаю, зачем мне личный слуга.
- Ками-сама приказал. Желаете поужинать? – спросил Кента.
Голос нового слуги был очень приятным, хоть и слегка дрожал.
Фуджигая потянулся и тихо застонал от смеси легкой боли, усталости и блаженства. Даже спустя пять часов тело помнило, как же хорошо оно все еще помнило о том, что произошло. Пусть даже это было быстро, больно и потом наступила ужасная усталость.
- Пожалуй да. А тэнно? Он когда придет?
Рока согнулся в поклоне.
- Любимый наложник императора, киндзё тэнно все еще с министрами. На обсуждении по поводу императорского праздника.
- Хорошо.
Фуджи медленно поднялся на дрожащих руках, сел в кровати. Кента тут же бросился ему помогать.
- Пожалуй, я покушаю, – сказал парень, слыша, как жалобно заурчало в животе.
Личный слуга наложника поклонился и удалился, шел весьма неровно, переживал видать очень сильно.
- Нервничает? – смеясь, спросил Тайске, глядя ему в след.
- Очень, – ответил Рока. – Сказал, что для него это большая честь. Теперь старается не упасть в грязь лицом.
Фуджигая весело рассмеялся. Смех был мягким и очень глубоким, и от этого смеха становилось легко и спокойно на душе Рока.
- Фуджигая-сан, вы очень сильный. – Рока позволил себе наедине говорить несколько фамильярно.
- Правда? – удивленно спросил Тайске.
- Раньше такого не было. Ваша сила выросла.
Тайске промолчал. Он-то не знал, как было раньше. Ведь раньше был не он. И вообще, какого черта он лежит без одежды? Но все же он вспомнил, почему без одежды. ТО, что напялил на него Каме было явно из его гардероба, потому что все свое как-то хм… испортилось очень сильно.
- Пойду, схожу в туалет.
Сказал парень, хотя покраснел думая, зачем говорит? Но не тут-то было, как только он спустил ноги на пол и попытался подняться, голова пошла кругом и в следующее мгновение он был уже готов краснеть от того, что грохнулся у кровати задницей кверху. Но слава богу, что этого не произошло.
- Фуджигая-сан… - Рока бросился к нему, подхватывая…
- Ложитесь, вы еще слишком слабы, – он уложил императорского наложника назад в кровать. – Может ночной горшок?
Тайске жутко смутился, но кивнул.
Рока принес ночной горшок и вышел. Эти двое, император и его наложник, вдруг стали стесняться того, что им слуги помогают. Странность, большая странность, необычность и вообще невообразимость. Но с ними не поспоришь, хотят так, значит, пускай будет так. Главная цель жрецов, которые находятся в услужении у императора и любимого наложника – чтобы великие господа были всегда счастливы.
***
- Нервничаешь? – спросил Кейтаро, подливая брату саке.
- Из-за праздника? Нет.
Император ужинал с братом в его дворце. Как всегда на террасе с видом на сад. Очень уж любил Каменаши любоваться садом во время трапезы.
- Из-за родов твоей наложницы.
- Тоже нет, – ответил Казуя. – Должен?
- Первенец все-таки. Ты был влюблен в Каору. До того, появился твой любимый наложник.
Каменаши хмыкнул. Он видел эту женщину всего раз и то в неадекватном состоянии. Повторить визит снова ему не захотелось. Хотя, это и не визит был вовсе. Вроде бы она просто попалась на пути.
- Это укор?
- Нет, нет… что ты… - министр замахал руками.
- Хорошо.
- Почему казнил министра финансов? Знал же, что он чувствует к Фуджигае.
Каменаши нахмурился и замолчал, потом все же осведомился:
- Простить должен был?
- Нет, но слишком странная казнь.
- Хорошо, буду в следующий раз просто лишать мужского достоинства, – зло ответил парень.
Он вмиг взвинчивался при упоминании о том, что произошло и казалось, выхватит катану и сам пойдет члены сечь каждому, кто воспринимает Фуджигаю, как объект сексуального влечения.
- Жестоко… - задумчиво произнес Кейтаро.
- Может о погоде поговорим? – предложил Казуя, смотря на брата холодным взглядом. – Или о деревьях в твоем саду.
Брат покраснел и опустил голову. Вот так вот прямо император еще ни разу не ставил его на место.
- Брат, но все же, твой ребенок вот-вот родиться. Госпожа Каору говорила, что ты к ней совсем не заходишь.
- Я не знаю как реагировать, - признался Казуя.
-Так значит это правда?
-М-м-м?- император вопросительно посмотрел на Кейтаро.
-Ходят слухи, что это она несколько раз пыталась убить твоего наложника. И только потому жива, что носит под сердцем твоего ребенка.
-Что? - парень вскочил.
Об этом никто никогда ему не говорил. Слуги, находившиеся в округе попадали ниц.
- После последней попытки убийства две недели назад ты просто обезумел, а потом вдруг мы думали, ты убьешь ее, даже прятали Каору. А потом ты стал вести себя словно ничего и не произошло. И Фуджигая тоже ведет себя так, словно твоя наложница ему не враг, словно он вообще не страдал от нее.
У Каме аж руки задрожали, казалось он вот-вот выйдет из себя.
"Может настоящий император ушел для того, чтобы Каору могла спокойно родить не страшась его гнева? Чтобы не боялась и спокойно выносила ребенка? Все же, не может он бросить своего малыша. Ведь Казуя бы не бросил.
Если это правда, то скоро они вернуться домой. Все станет на свои места, но пока надо защищать Тайске.
В очередной раз Каменаши обрадовался тому факту, что теперь у Тайске будет личный слуга. И не в коем случае не надо отпускать его во внутренний дворец.
После того, что Каме узнал он, начинал нервничать, но вовсе не из-за родов Каору, а за здоровье Тайске. Ведь если эта женщина уже не раз хотела убить Фуджи, то теперь она точно ни перед чем не остановится. Ее материнский инстинкт, если у нее такой есть. Или женская глупость, что у нее точно есть, подтолкнуть Каору на более решительные действия. А вот ребенок тут совсем не причём, и о нем стоило позаботиться.
Прибежал евнух, семеня пухленькими ножками, и бухнулся на пятки, грохнулся головой об пол, но сначала на пол плюхнулся его живот.
- Киндзе тэнно, ваша наложница родила дочь.
Каме внимательно посмотрел на евнуха.
"Я должен обрадоваться или расстроиться?" - подумал он.
По хмурому виду императора, и брат и слуги решили, что Ками недоволен и погрохались ниц.
Каменаши не сразу понял, что произошло и почему вдруг повисло гробовое молчание, даже девушка на сямисэне перестала играть.
- Вы должны дать имя вашей дочери, – подал голос Кейтару. Он был очень испуган и дрожал, но все же поднял голову.
Каме вздрогнул и посмотрел на него. Дать имя дочери? Разве он имеет право? А как же настоящий император. Но все ожидали от него наречение принцессы.
-Да, идемте.
***